Людозвери (СИ)

— Вот девке не везет по жизни, — вступила в беседу «невзрачная», — Души она в ребенке не чаяла, как переживет горе такое?

— Ой ли? — засомневалась «мощная», — Если так любила, то че в интернат сдала, к дурачкам то этим?

— Что обсуждать? — послышался мужской голос, совсем не дурачки там, — У меня соседские пацаны туда ходят, мамка ихняя не просыхает, одно спасение для них интернат этот, — выдал свое умозаключение пожилой мужчина с объемной хозяйственной сумкой.

— Прям спасение, — обиженно поджала губы «мощная» — Одного уже прикончили там, спасли видать!

На конечной остановке попутчики вышли и направились по своим маршрутам. Дядька с хозяйственной сумкой прикурил сигарету, несколько раз кашлянул в кулак и понес свою поклажу «до дому». Олег постоял пару минут, поглубже запахнулся в куртку, с утра резко похолодало, и побрел по грунтовке в сторону интерната, мрачной глыбой возвышающемся на фоне хмурого, темного Старого парка.

— Проходите, проходите, — зачастила охранница Антонина Ивановна переобувшаяся ввиду смены сезона из алых резиновых шлепок в не менее алые комнатные тапочки с меховой опушкой.

— Мы в курсе, все предупреждены, — она почти на вытяжку стояла около своего поста, крайне смешно смотрясь в неформальной обуви вкупе с форменной рубашкой и юбкой.

— Сообщать всем нужды большой не было, такая реклама ни к чему, — ответил помощник следователя, оглядываясь по сторонам.

— Да тут хоть с рекламой, хоть без…, - вздохнула женщина, — От наших деток ничего не скроешь.

— Вот, — она сняла ключ с гвоздика, — Комнату вам приготовили, все там есть для комфортного проживания, — добавила она фразу, будто заселяла гостя в провинциальную гостиницу. Олег покрутил ключ в руках, — Да вы не беспокойтесь, вас проводят, — Антонина Ивановна отошла на пару метров от своего поста, выискивая кого послать в провожатые. Около окна, будто невзначай, стояла Ритка-птичка,

— Рита, ну ка иди сюда, — Охранница позвала девочку и вновь подошла с своему месту, — Отведи, — она посмотрела на стажера,

— Олега Константиновича, — подсказал тот,

— Да, Олега Константиновича наверх, в зеленый коридор,

Ритка глянула на него с низу вверх, кивнула головой, будто клюнула, и повела Олега к дальней лестнице, ведущей наверх к зеленым дверям.

— Вторая дверь направо — крикнула им вдогонку охранница.

— А вы к нам надолго, — спросила девочка,

— Как получится, — Олег поправил сумку на плече и продолжил взбираться вслед за провожатой по довольно крутой лестнице,

— А Богдашу кто убил? — внезапно спросила та,

— Разбираемся еще, — рассеянно ответил молодой человек, а потом, будто вспомнив наставления своего шефа, активизировал диалог.

— А какой он был, Милашенко этот?

— Головастик? — Птичка уже встала перед дверью, указанной охранницей и смотрела на Олега,

— Ну, да, — он помолчал, — Все его так дразнили?

— Он не обижался, — Ритка протянула руку, — Давайте ключ, я отомкну,

Девочка распахнула дверь и они вошли в свежеубранную комнату, на кровати лежало чистое постельное белье поверх жаккардового интернатовского покрывала.

— В этой комнате лет сто уже никто не жил, — Ритка по хозяйски принялась застилать постель, — Вчера тут пол интерната убирались, Александр Иванович не пожалел, новое белье выдал для вас, видите вот еще бирочки висят, — она сунула Олегу под нос пододеяльник с этикеткой. Олег поставил сумку на стол и глянул в окно, Старый парк, завораживая своей какой-то пугающей, недоброй красотой и величием, простирался почти до самого темнеющего горизонта.

— Так что Головастик, ты так и не сказала? — сказал он, отойдя от окна, ловя себя на мысли о какой-то невидимой угрозе, источаемой пространством за вековыми стенами.

— Пацан как пацан, мелюзга, мы на него особенно внимания не обращали, — отозвалась девочка, расправляя простынь.

— Что тут раньше было, ну в этих комнатах? — Олег рассматривал обстановку своего нового жилища,

— Богомольцы здесь жили, которые в монастырь приезжали, — Птичка управилась с постелью и теперь, усевшись сверху на нее, беззаботно болтала ногами.

— А монахов постреляли, — она задумчиво подергала свой нос-клювик, с интересом поглядывая на молодого человека, — Здесь бойня была страшная, — она вскочила на ноги и подбежала к окну, — Видите, вон, вдалеке торчит огромная сосна, там был склеп главного Монаха,

— И что же монахи? — иронично спросил Олег, вглядываясь в синеющую даль за окном,

Ритка, пододвигаясь ближе к нему, прищуривая подслеповатые глазки, ответила:

— А в Старом парке их черные души и бродят,

— Почему черные? — удивился Олег,

— Потому что эти монахи, не все, конечно, были убийцы, и они вроде как перевоспитались, грехи свои отмаливали, но, в основном, прятались здесь.

— Банда монахов, говоришь? — стажер перевел свой взгляд на девочку,

— Ага, — радостно подтвердила она,

— Ладно, давай дальше экскурсию проводи, — он скинул куртку и повесил ее на спинку стула,

— Там, около окна, — они уже вышли из комнаты,