Людвиг II: Калейдоскоп отраженного света

Самое интересное, что эта интрига имела основанием реальное желание короля сделать частный заем для окончания строительства замка Херренкимзее. Когда Людвиг получил от баварского правительства официальный отказ финансировать это предприятие, он поручил Хессельшверту от его имени сделать заем за границей. Хессельшверт воспользовался еще одной возможностью очернить короля в глазах подданных — он представил правительству целую «тайную» переписку Людвига II с принцами Орлеанского дома. Причем ни на одном из писем не было собственноручной подписи короля; более того, не было ни одного доказательства, что данная переписка вообще велась с согласия или даже с ведома Людвига! Приведем для примера всего одну выдержку из письма, датированного 11 мая 1886 года: «Скажите ему (Циглеру. — М. З.), что строительство — главная радость в моей жизни и из-за этого позорного промедления я совершенно несчастен и подумываю об отречении и самоубийстве. Чтобы избавиться от этого состояния, я не должен больше медлить со строительством. Если он всё это устроит, то буквально вернет меня к жизни… Мое счастье зависит от этого»^{157}

. Обратим особое внимание на нарочитое педалирование темы «самоубийства и отречения». После трагической гибели короля версия о давно задуманном им самоубийстве стала официальной. Ниже мы рассмотрим более подробно, насколько она правдоподобна, а пока скажем лишь, что, скорее всего, эти письма были написаны самим Хессельшвертом. Кстати, после передачи в правительство «обличительных» писем, которые, естественно, были приобщены к делу по обвинению Людвига II, Хессельшверт больше не вернулся на службу к королю, оставшись в Мюнхене. «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить». При этом Майр, изображая беззаветную преданность Людвигу II, остался при нем до самого конца позорного спектакля, постоянно получая от «режиссеров» из Мюнхена подробные инструкции к своей роли.

В заключение беглого обзора «пунктов обвинительного заключения» отметим еще один немаловажный момент — отношения Людвига II со слугами. И в противовес обвинениям в несусветных жестокостях по отношению к ним приведем показательный отрывок из воспоминаний очевидца: «Насколько приветлив и ласков был Людвиг II с крестьянами и горцами, настолько же он был снисходителен и добр с прислугой, часто делая сам то, что мог бы приказать: «чтобы лишний раз ее не тревожить». «Вся прислуга обожала его, — говорил мне один из служивших при Людвиге, — и это ложь, что рассказывали, будто он под конец был с нею жесток. Этого никто не может сказать; это всё выдумки его врагов!» «А сколько он давал работы при постройке своих замков! — говорят другие. — И как был ласков с рабочими и щедр при расплатах!» Людвиг устраивал для народа выставки по сельскому хозяйству: «чтобы возбудить в них самосознание, поднять общественную честь и указать им их призвание». Устраивал он для них и общественные мастерские»^{158}. Как говорится, комментарии излишни.

Теперь мы видим, как действовали враги несчастного короля и какова цена тем обвинениям, которые до сих пор кочуют из книги в книгу. Мы сознательно не перечисляем все «грехи» короля, поставленные ему в вину и легшие в основу известного в России труда профессора П. И. Ковалевского, о котором мы ниже поговорим более подробно. Откройте любую биографическую статью, и найдете полный перечень: и «разговоры с деревьями», и «приглашения на обед Людовика XIV и Марии Антуанетты», и «продажи Баварии», и «издевательства над слугами», и т. д. и т. п… Грустно, что до сих пор никто не подверг даже не проверке, а хотя бы сомнению достоверность этих «фактов», опираясь на свидетельства об обратном. Сплетни лишь многократно тиражируются, закрепляя за Людвигом II славу «безумного короля». Да и тогда, во времена Людвига, «свидетельства» двух предателей заглушили все голоса в защиту короля, которых было гораздо больше. Вот что значит «административный ресурс»!

Но вернемся к трагическим событиям лета 1886 года, которые уже набрали обороты.

Седьмого июня председатель Совета министров барон фон Лутц, министр иностранных дел и королевского двора барон Краффт фон Крайльсхайм и принц Луитпольд впервые публично и недвусмысленно высказали мнение, что у короля обнаружены явные признаки тяжелого психического расстройства, и потребовали его медицинского освидетельствования.

_{Первая страница медицинского заключения о признании короля Людвига II недееспособным. 8 июня 1886 г.}

Уже к девяти часам утра 8 июня у членов правительства был документ, подписанный светилами психиатрии (Гудден и K⁰):