Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947

Макензену пришлось доложить о своем плане Гитлеру. С согласия генерала фюрер приказал атаковать силами пехотного учебно-демонстрационного полка, причем на очень узком участке фронта, чтобы добиться максимального эффекта от нашей артподготовки. Нам пришлось заплатить за обе эти ошибки (я не могу снять с себя часть вины). Хотя пехотный учебно-демонстрационный полк был представлен мне как ударная часть, мне не следовало принимать это утверждение на веру. Я должен был понимать, что часть, находившаяся до этого на территории Германии и не обладающая боевым опытом, была не в состоянии хорошо проявить себя в крупной операции. Еще одним неверным решением стало то, что начало атаки было назначено на 6.30 вечера 16 февраля, то есть на слишком позднее время – полк, незнакомый с местностью, мог более или менее успешно осуществить запланированную операцию только в светлое время суток. Так или иначе, он был с позором отброшен противником.

Я твердо убежден, что 29-я панцер-гренадерская или 26-я танковая дивизии провели бы наступательную операцию удачно. Первая из них продемонстрировала свой закаленный боевой дух в наступлении, предпринятом 18 февраля, которое было начато из сложной позиции и не являлось внезапным для противника. Тем не менее, наши атакующие войска дошли до условного 82-го маршрута, ведущего к последней линии обороны плацдарма противника (это был оборонительный рубеж, созданный войсками противника вскоре после высадки).

Неудача второго наступления, предпринятого по указанию самого Гитлера, подтверждает мою правоту. Хотя я не ждал никакого иного результата от повторения атаки на другом участке, я не мог отменить приказ фюрера и был вынужден считаться с политическими и военными факторами, влиявшими на решения Верховного командования вермахта. У нас в самом деле был шанс добиться определенного успеха, выйдя на исходный рубеж обороны противника и тем самым сократив площадь плацдарма. Если бы эта цель была достигнута, 14-я армия смогла бы сберечь свой личный состав, а у командования альянса возникли бы сомнения относительно того, можно ли вообще удержать захваченный участок побережья.

На этот раз мы должны были атаковать со стороны противоположного конца плацдарма, из района Систерны. Первый эшелон состоял из трех дивизий неполного состава. Уроки первого наступления были учтены – мы более серьезно подошли к вопросу о маскировке и предприняли отвлекающий маневр, хотя я был не уверен, что это необходимо на столь узком участке фронта. Первоначально наступление было назначено на 25 февраля, однако нам пришлось перенести его на более поздний срок из-за плохой погоды; даже 28 февраля все еще временами шли проливные дожди. В тот день, побывав в войсках (я всегда делал это накануне крупной операции), я уже собирался снова отложить наступление, но личный состав выделенных для него частей был настолько уверен в успехе, что я пошел навстречу пожеланиям солдат и офицеров и не стал менять дату и время атаки. Фактически неблагоприятные погодные условия были больше на руку нам, нежели противнику, поскольку позволяли добиться хоть какой-то внезапности, если это вообще было возможно. Противник в этом случае лишался танковой поддержки, а действия его корабельной артиллерии и авиации были бы существенно затруднены. Однако в день операции, 29 февраля, погода улучшилась, и все эти преимущества, на которые мы рассчитывали, были сведены на нет. Грунт подсох, и это позволило танкам противника преодолеть сложные участки местности. Поскольку наше наступление забуксовало, днем 1 марта я приказал нашим частям отойти на прежние позиции.

15 марта противник предпринял новое наступление в районе Кассино и Монте-Кассино, пытаясь ослабить нашу оборону путем сбрасывания на наши позиции беспрецедентно большого количества бомб и массированных артобстрелов. В бой были брошены лучшие британские штурмовые дивизии – 27-я, 4-я индийская и Новозеландская. Тем не менее, наши войска устояли. 1-я парашютно-десантная дивизия удержала свои позиции, а в ночь с 23 на 24 марта британское наступление было прекращено.

2-й воздушный флот под энергичным командованием фон Рихтгофена еще не успел полностью оправиться от серьезных потерь, понесенных им в битве за Сицилию, когда высадка противника в районе Салерно взвалила новый тяжелый груз на плечи наших летчиков. Однако, поскольку у нас не было больше нужды осуществлять мой изначальный замысел (а он предусматривал, что в случае вторжения противника южнее Рима наша авиация будет применена против итальянских дивизий, дислоцированных неподалеку от столицы), воздушное командование получило возможность сосредоточиться на действиях против военно-морской группировки вторжения. В результате был потоплен ряд кораблей и судов противника. Правда, это не нанесло существенного ущерба десантной операции. Эпизодическое использование нами подводных лодок и торпедных катеров вообще не дало никакого результата.