Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947

19 марта 1945 года ситуация в пфальцграфстве и в районе Ремагена приобрела недопустимую остроту. Правый фланг 7-й армии был смят; наступление противника в направлении Оппенгейма, если бы оно было поддержано одновременным танковым ударом в обход Крейцнаха в направлении Вормса – Людвигсгафена, могло поставить под угрозу всю группу армий С. Вдобавок ко всему противник прорвал наши боевые порядки на стыке двух армий в центре пфальцграфства, зашел нашим войскам во фланг и частично окружил их. Было очевидно, что удержать пфальцграфство нам не удастся. О «свободе действий» больше нечего было и думать.

Я придавал такое большое значение быстро меняющейся ситуации в этом районе, что между 16-17 марта и 21-22 марта побывал в пфальцграфстве четыре раза. Очень многое зависело от действий 7-й армии; ее солдаты и офицеры должны были знать, что судьба 1-й армии находится в их руках и что им следует маневрировать таким образом, чтобы учитывать ее интересы. Перед ними стояла трудная задача. С чисто тактической точки зрения 1-я армия была даже в еще более тяжелом положении; для нее все зависело от того, удастся ли нам удержать левый ключевой фланг, проходящий вдоль Рейна; войска, действовавшие там, должны были четко скоординировать свои перемещения с темпом отхода 1-й армии в центр. Важное значение имел лесной массив, находившийся в центральной части пфальцграфства, – для того чтобы иметь возможность осуществлять дальнейшие маневры, нам необходимо было, чтобы он находился в наших руках.

Пока я проводил в своем штабе совещание с. министром Шпеером и Рехлингом, которое пришлось прервать на короткое время из-за воздушного налета противника, пришло донесение, в котором говорилось о том, что американские танки дошли до Кайзерслаутер-на. Я невольно порадовался, что даже слабые контрмеры, предпринятые нами на правом фланге 7-й армии, все же замедлили темп наступления противника. Я убедил себя в консолидации наших рейнских плацдармов в районе Шпейера и Гермершайна, которые были сильно укреплены зенитными орудиями. Благодаря этому начиная с 16 марта я по ночам мог наблюдать, как тыловые части наших армий беспрерывно переправляются обратно через Рейн. Наши военно-воздушные силы получили приказ, не считаясь с потерями, остановить любой удар противника с севера вдоль Рейна в направлении Шпейера, если бы он был нанесен. Я вздохнул с облегчением, когда понял, что выполнять его нет необходимости.

В последние дни окончательного отвода войск с левого берега Рейна командованию армейских корпусов и дивизионным командирам была предоставлена возможность^ действовать в соответствии с собственной инициативой. ^ Благодаря их энергии были преодолены бесчисленные трудности: транспортные пробки, налеты авиации противника на забитые войсками дороги, движение по узким улочкам деревень и поселков, усталость лошадей, поломки автомобилей и другой техники, выход из строя средств связи. Главная заслуга в этом принадлежала штабу 1-й армии, который с 21 марта взял на себя командование всеми войсками, находившимися на территории Рейнского пфальцграфства, пока группа армий О и 7-я армия занимались созданием оборонительных порядков на восточном берегу Рейна. После того как 21 марта наши войска были выведены из Людвигсгафена, у нас осталось только три плацдарма – в Шпейере, Гермершайне и Максау, – через которые был возможен отход остатков наших частей. 23 марта я получил возможность отдать приказ и об их эвакуации, которая была завершена 24-25 марта.

Противник учел в своих действиях особенности конфигурации выступа, который представляло собой Саарское пфальцграфство. Он решил начать наступление как можно раньше, но не смог взять наши войска в клещи. Танковые атаки противника были смелыми, а на правом фланге 7-й армии подчас даже рискованными. Эти атаки, однако, были спорадическими – командование противника явно отказалось от использования ступенчатой тактики наступления, характерной для его действий в Италии. Бросалось в глаза, с одной стороны, весьма умелое руководство этими атаками, а с другой – дерзкое применение танков в местности, явно неподходящей для крупномасштабных танковых операций. В свете моего опыта действий в сходной местности в Италии я не рассчитывал, что американские бронетанковые части смогут добиться быстрого успеха – даже при том, что германские войска были измотаны и не всегда способны оказывать упорное сопротивление. Тем не менее, я был удивлен тем обстоятельством, что, прорывая нашу оборону, американские танки, располагая поддержкой с воздуха, не использовали открывавшуюся в результате возможность отрезать группу армий С от мостов через Рейн и таким образом сделать первый шаг к ее уничтожению. То, что группа армий переправилась обратно через Рейн хотя и изрядно потрепанной, но тем не менее располагающей еще значительными силами и средствами и способной создать новый рубеж обороны за рекой, – результат этой ошибки командования войск альянса.

В том, что мы не смогли удержать пфальцграфство, львиная доля заслуг принадлежит авиации альянса.