Люпофь. Email-роман.

Дальше, в последующие дни, видимо, были новые выяснения-разборки, ссоры-скандалы — это Домашнев вспоминал впоследствии с трудом, смутно, сквозь похмельную муть-пелену. Увы, совсем нечаянно, неожиданно и незаметно для себя он соскользнул в банальный запой. Совсем как раньше. И совсем как раньше, в соответствии с загульным сценарием, наступили дни, когда Алексей Алексеевич заперся в своей комнате, обесточил компьютер, отключил телефон и практически прервал напрочь все и всяческие связи с внешним миром, со всякими теперь не нужными ему, хотя и любимыми горячо людьми, которые шляются по чужим дачам и позволяют лапать себя за грудь, а то и чего больше… Выходил он только по утрам — опохмелиться, снять новую порцию денег с книжки да затовариться спиртным на очередные сутки. Жена в первые дни по привычке пыталась скандалить-урезонивать, потом по былой привычке же объявила полный бойкот.

Алина веселилась-оттягивалась девять с половиной часов, Домашневу понадобилось две с половиной недели… Где бы это нового Феллини или, на худой конец, Залмана Кинга отыскать да изобразить всё это в кинокрасках!

Когда он очнулся и вышел в Инет, там в ящике ждали его несколько мэйлов от Алины, читать которые было тоскливо, из которых он понял, что пьяный и звонил ей, и даже назначал свидания: «Лёша, ты совсем раскуксился?! Я тебя люблю и думаю только о тебе…»; «Ну ты где? Я в 22–00 приходила ТУДА, как и договорились, хотела провести с тобой НОЧЬ, звонила-трезвонила в дверь, но так никто и не открыл. Может, ты спал, но я усердно и жала на звонок, и долбила! Ты где? Обещал же до утра пробыть в НАШЕМ ДОМЕ! Что происходит? Почему ты не держишь свои обещания? Зачем пьёшь?! Есть же я!!! Я хочу ТРЕЗВОЕ счастье вдвоём с тобой!..»; «Мне всё это надоело! Я больше не могу и не хочу! Нет сил!..»; «Знаешь, я тебе действительно не нужна! Алкоголь тебе заменяет ВСЁ! Ладно, это твой выбор и твоя жизнь! Я всегда буду тебя помнить и, может быть, даже любить!!! Прощай, Лёша! Спасибо за всё!..»

Седьмого июля они встретились. Был юбилей — ровно полгода их с Алиной СОВМЕСТНОЙ жизни, их любви. Алексей Алексеевич почти полностью очнулся, пришёл в себя — был брит, причёсан, в светлой рубашке и отглаженных брюках. Свидание устроили поначалу в их любимом кафе «Пик». Домашнев заказал бутылку белого вина «Поцелуй любви». Алина не возразила. Выпили, поели. Говорили сдержанно, но ласково, каждый — с чувством вины. Соскучились друг по другу страшно.

Позже, в постели, они никак не могли насытиться друг другом. По сути не разжимали объятия, не разъединялись, не отодвигались друг от друга и час, и два… Очнулись уже в полной темноте. Домашнев отодвинулся-отпал наконец от тела любимой женщины, устало потянулся. В голове переливались, словно вода на речном перекате, светлые мысли: «Ну вот, всё тип-топ! Это ли не счастье? Хватит глупить! Пить завязываю… Больше никаких ссор-недоразумений…» Вдруг мысли сделали зигзаг: «А чего нам годовщины ждать? Надо сейчас, завтра же съехаться-сойтись и жить вместе… Уж сильнее мы любить друг друга вряд ли будем — куда уж! Всё, сейчас сделаю официальное предложение!»

Алексей Алексеевич дотянулся в темноте, включил на столе лампу, привстал на локте, дабы заглянуть Алине в глаза. Глаза её были мокрыми от слёз. Лицо кривилось от неподдельного горя.

— Что? Что случилось? Ты чего?! — ошалел он.

Алина закрыла ладонью глаза, глухо, сквозь всхлипы выдавила.

— Лёш, прости, это — наша последняя встреча!

Домашнев только рассмеялся.

На обратном пути зашёл в кафе, добавил стопку водки (в самый последний раз!), пришёл домой насвистывая. Продолжая насвистывать, включил компьютер, вышел в Инет, получил-открыл мэйл от Дымки, который она отправила, оказывается, перед самым свиданием:

[e-mail], 7 июля, 14–56 (Всё, что думаю)

Лёша! Пишу сейчас тебе из Инет-центра — заскочила перед нашей с тобой ПОСЛЕДНЕЙ встречей.

Всё, что происходит сейчас между нами, увы, закономерно!

Ты — лучший!

Но — я не могу видеть тебя пьяным! Я этого с Чашкиным натерпелась. Лёша! Лёшенька! Ради Бога, брось пить!!! Послушай меня, я боюсь, переживаю, мучаюсь, страдаю так, как ты себе даже не представляешь!

Мне так горько — ты ушёл в запой и тем самым меня БРОСИЛ, ПРЕДАЛ: ты не представляешь, как они все на меня в эти дни набросились (и предки мои, и Д. Н. твоя, и прочие «заинтересованные» люди)… Я не хочу больше такого терпеть! Мне это НЕКОМФОРТНО!

Будь счастлив!

Я всегда думаю о тебе! Лёшенька, не делай глупости, прошу тебя — не возненавидь меня! Я очень хочу видеть тебя на факультете — родного и близкого человечка, общаться с тобой! Хорошо? Ты — мой самый ЛЮБИМЫЙ человек и профессор-учитель, и писатель! Обязательно напиши про НАС роман!!! Только ты это сможешь! Используй наши мэйлы, я тебе доверяю! Звони, пиши. Можно, я буду иногда заходить к тебе в кабинет и ты меня будешь угощать чаем? Я всегда буду ждать твоих звонков и мэйлов!!!

И… люби меня… люби…

Прощай!!!

Алина.

Часть вторая

1. Прелюдия