Ливийский вариант

Ситуация с убийством посла не вязалась со многими обстоятельствами. Кристофер Стивенс отнюдь не новичок, который мог растеряться в экстремальной ситуации. Он был опытным дипломатом, работал в Африке и на Ближнем востоке не один десяток лет. Конкретно в Ливии с 2007 до 2009 и с самого начала событий 2011. Не понятна и позиция США — слабая охрана посольского комплекса, отсутствие реакции на запросы о помощи, с которыми посол обращался задолго до трагической ночи. Отряд спецназа, который вылетел в Триполи и так слишком поздно, а потом два часа искал транспорт для перемещения в Бенгази. Беспилотники, которые в режиме реального времени передавали видео прямо в Пентагон.

С другой стороны, явно спланированная акция по захвату представительства и убийство посла. Ответом на гибель дипломата легко могла стать военная операция и прямой ввод наземных сил НАТО на территорию страны. К Бенгази уже приближались два боевых корабля с морскими пехотинцами США на борту. Когда гибнут дипломаты, начинают говорить пушки. И работать спецслужбы.

Тамара, как всегда, принесла вместе с кофе свежую прессу. Стройная, точеная фигурка Томы вносила в почти армейские будни Белова легкий диссонанс. Даже не то, что она наверняка стучала в «контору», а то, что ее пытались уложить ему в постель. Слишком уж явно она проявляла свои симпатии: то пушинку с пиджака снимет, то пирожки из дому притащит, то вообще — билеты в театр. Только вот с оформлением допуска к секретной компьютерной сети «Алмаз» ее кураторы прокололись, оформили слишком быстро, всего за три дня, когда нормальный срок глубокой проверки не меньше месяца. Но с поставленной задачей аппетитной разведенке не удавалось справиться уже два года. Томины выщипанные брови, даже на очень симпатичном лице, почему-то напоминали Белову старый анекдот о противогазе.

Страницы с гороскопами, кроссвордами и картинками «найди восемь отличий» Тамара обычно оставляла себе. Алексей Емельянович считал занятия, придуманные для проведения досуга, частью жизни которая прожита зря. Даже если заполнить все клеточки кроссворда, текст не имеет смысла. Призовое слово, составленное из набора букв на отмеченных полях сетки, не дает практического результата. Это называется «убить время». А у полковника никогда не было лишнего времени. И, тем более, он не собирался его убивать. Алексей Емельянович решил продолжить сбор объективной информации. В Бенгази оставался уцелевший местный агент. И если сигнал-задание он получил вовремя, наверняка раскопал что-нибудь интересное.

Ливийский агент под псевдонимом «Рембрандт» завербован еще во времена дружбы Каддафи с Советским Союзом и работал за деньги. Это один из личных агентов полковника, которых ему удалось сохранить во время безудержной перестройки различных ведомств.

В процессе разработки своих будущих агентов Белов использовал методику установки ментальной связи. Не всегда, но часто это давало результат. Профессор из секретной лаборатории, в которой будущий полковник проходил курс обучения еще в СССР, уверял: чувство, желание — он называл это «пакет» — можно передать на расстоянии другому человеку. Главное, чтобы он хотел принять сигнал. Однажды вечером после занятий на спецкурсе Алексей увидел в метро очень симпатичную девушку на эскалаторе, движущемся на встречу. Неосознанно возникшее чувство удалось оформить в «пакет» и отправить. С Ольгой они прожили в счастливом браке почти двадцать лет.

После того как вчера пришла срочная информация — в Бенгази начинается заварушка у американского представительства, — Алексей Емельянович попробовал переслать «пакет» агенту. Полковник расслабился, установил правильное дыхание и около десяти минут мысленно повторял: «Хасан, пойди и посмотри». Профессор говорил, что повторять фразу нужно для самого себя, чтобы сконцентрироваться на желании. А вот когда мысль полность овладеет мозгом, он сам пошлет необходимый сигнал. Сработает это или нет — гарантии никакой. Иногда срабатывает.

Хасан и ведать не ведал, что проходит по картотеке у русских под странным именем «Рембрандт». Он наблюдал за происходящим у посольства в полевой бинокль, устроившись на плоской крыше двухэтажного дома на противоположной стороне улицы. В этом спокойном районе обычно не происходило особых событий. А сейчас улица бурлила, словно поднявшийся после ливня горный ручей. По толпе валом шли волны истерии и ярости. Парень с автоматом забрался на забор представительства и кричал в мегафон обидные для американцев слова. Араб, но акцент совсем не похож на ливийский.

«Похоже гость из Сирии, — подумал Хасан, — или вообще турок. Но не ливиец, точно. И без бинокля видно».