Лиза на мою голову

Начните с нахождения необходимой мускулатуры. Это делается просто: представьте, что вам очень хочется писать, и сожмите мышцы, будто стараясь сдержать мочеиспускание. Сжатые мышцы – это то, что вы ищете. Сожмите мышцы на пять – семь секунд, разожмите и повторите процедуру десять раз»

– Вроде просто…

Возвращаюсь к статье про имитацию девственности:

«Вам необходимо научиться сжимать стенки влагалища, чтобы мужчине было трудно войти в первый раз – имитация первого вторжения».

Читая это, представляю, как у нас это будет с Юрием, и меня начинает мутить.

– Как же я это всё смогу? – шепчу тихонько.

«Главный признак потери девственности – кровь на простынях. Добиться этого легко в последние дни менструального цикла, либо проколоть себе палец».

Та-а-ак… А что, если моя свадьба не попадет в нужный период? Нет, нужно что-то понадежнее. Может, попробовать фишку с проколотым пальцем? Но Юрий же не идиот!

И тут мои глаза натыкаются на статью с более радикальными способами.

– Так… жженные квасцы… – читаю рецепт: – Половину чайной ложки квасцов размешать в стакане кипятка… четыре пипетки во влагалище в сутки… Результат: влагалище стянется, как у девственницы, также возможна кровь и разрывы при половом акте… Господи, какая невероятная жесть!

От последней статьи мне хочется заползти куда-нибудь на чердак или в подвал, сжаться в комочек, да так и остаться, чтобы никто никогда меня не нашел.

Самое паршивое – посоветоваться не с кем, а что делать, я не знаю. Больше того, не представляю, как вообще смогу выйти за Юрия.

«Оглянуться не успеешь, как ко мне привыкнешь!» – сказал он мне при первой встрече. Но что-то я сомневаюсь, что это вообще реально.

– Мамочка, моя дорогая мамочка, где ты? – шепчу в пустоту холла.

Моя жизнь поделена напополам, переломлена на до и после, искорежена маминой смертью. Когда она была со мной, я купалась в ее любви, я потребляла ее бездумно, я ею не дорожила. Не знала, даже подумать не могла, что она может закончиться. Ее любовь была для меня чем-то сродни воздуху. Разве воздух может исчезнуть? Он ведь бесконечен! Он был, есть и будет…

Когда мамы не стало, я будто оказалась выброшенной в открытый космос, где воздуха нет совсем. Крохотный астероид по имени Лиза.

Глава 21. Неожиданный гость

В тот же день:

21:00

Лиза

– Мамочки, как же я хочу спать…

Сижу на кухне ресторана с совершенно несчастнейшим видом. Да, проснуться на пару часов раньше обычного было совсем не гениальной идеей, учитывая, какой сложный выдался вечерок.

Пью пятую кружку кофе за этот долгий день и жду, пока Софья закончит ваять свой шедевр. Ей только-только исполнилось семнадцать, но она уже год как работает поваром в «Отличной» и лучше всех печет осетинские пироги.

Сейчас она выкладывает на блюдо свой «Фыдджин», пирог с мясом. Пахнет он умопомрачительно, жаль, что приготовлен для гостей, а не для нас. Сестра квохчет над ним, как курица-наседка, мажет со всех сторон топленым маслом, украшает зеленью.

Аккуратно ставлю блюдо на поднос и несу в зал.

– Смотри, по дороге не захрапи! – смеется мне в спину Софья.

Вроде бы январь не самый людный месяц в нашей гостинице, но этот год выдался каким-то аномальным. И хоть постояльцев сегодня немного, но в ресторане приличное количество гостей. Ношусь с семи вечера как кролик Energizer.

«Так, до закрытия всего два часа… Всего сто двадцать минут, и я буду обнимать свою любимую, бесценную подушечку. Даже в душ не пойду, сразу в постель – и пусть мне сегодня совсем ничего не снится, а главное, никто! Ни Влад, ни Юрий…»

Подаю пирог парочке влюбленных, принимаю заказ за соседним столиком. Уже собираюсь идти обратно на кухню, как меня окликает смутно знакомый голос:

– Лапушка моя, а у меня взять заказ?

Оборачиваюсь и роняю поднос, а заодно и блокнот… Смотрю на неожиданного гостя и не верю своим глазам!

– Здравствуйте, Юрий Игнатович… – хриплю тихонько, поднимая поднос.

– Просил же называть меня просто Юра… – тянет он, внимательно смотрит. – Я вижу, узнала, а ведь всего раз виделись! Значит, не забыла…

Ага, забудешь тут, как же. Каждая его морщинка, каждый седой волосок, каждая родинка отпечатались у меня в памяти так, что и через двадцать лет бы вспомнила.

Сидит весь такой нарядный: в бежевом свитере, черных брюках, а свет люстры отражается в начищенных до блеска туфлях. Широкая улыбка, прямо как у Буратино… Ни дать ни взять жених.

– Конечно же я вас помню! – тут же отвечаю.