Лобановский

Ошенков: «Надо уметь довольствоваться тем, что есть. Надо заставить себя наступить на горло собственной песне ради интересов коллектива, ставшего тебе родным. Мы играем в такой футбол, какой есть и в который мы можем играть. Я тоже был бы рад иметь в своей команде “всех звёзд мира...” Надо подавать пример молодым, а не заражать их своим настроением. Надо быть бойцом...»

Березовский признавался в разговоре со мной, что столкнул тогда Лобановского и Ошенкова лоб в лоб «не без провокационного умысла»: Валерию Макаровичу хотелось начать серьёзный разговор о взаимоотношениях внутри коллектива, между игроками и тренером. Цели журналист добился: небольшая заметка вызвала лавину споров и самых разнообразных откликов. Споры вертелись вокруг двух основных точек: что такое команда — творческий коллектив или армейское подразделение и должно ли быть единоначалие или каждый себе голова? Сам Березовский выступал за «творческий коллектив». «Я, — говорил он, — вправе высказать свою собственную точку зрения, но с законной радостью должен подчеркнуть, что она нашла понимание у таких тренерских авторитетов, как Николай Петрович Старостин, Константин Иванович Бесков, в какой-то степени у Никиты Павловича Симоняна. Объективности ради скажу, что свои сомнения и даже возражения высказывали Михаил Иосифович Якушин, Евгений Иванович Горянский...» Забавно видеть среди тех, кто не за единоначалие, а за «вече», одного из самых авторитарных тренеров отечественного футбола Константина Ивановича Бескова, не терпевшего малейших возражений со стороны игроков и весьма жёстко обходившегося с теми, кто осмеливался ему возражать.

«Ошенков требовал полного подчинения, — вспоминает Каледин. — Валерка тоже не всегда правильно поступал, считал своё мнение единственно правильным. Они ссорились». Рассказывают, что однажды во время теоретического занятия в «Шахтёре» Лобановский вдруг встал и пошёл к выходу из зала. Олег Александрович в ужасе: «Валера, ты куда?!» — «Надоело. Одно и то же. Сколько можно это слушать?» — ответил Лобановский. 14 июля 1968 года Лобановский сыграл в составе «Шахтёра» свой последний матч — ставший вообще последним в его карьере футболиста — в Москве против «Динамо» (0:2). Я наблюдал за этим матчем с трибуны и могу засвидетельствовать: Лобановский отдавался игре, как всегда, полностью, и представить себе было невозможно, что на поле он никогда больше не выйдет.

В программке к матчу ЦСКА — «Шахтёр» 18 июля 1967 года Лобановский всё ещё фигурировал как капитан донецкой команды, но во встрече участия не принимал. В интервью с Олегом Ошенковым, опубликованном в той же программке (а они, как известно, готовятся заранее: текст был отправлен в типографию 17 июля), донецкий тренер, отвечая на вопрос о лучших игроках «Шахтёра», сказал: «В “Шахтёре” подобрались игроки примерно равного уровня, где опыт ветеранов (Головко, Базилевич, Лобановский) удачно сочетается с задором молодых (Губич, Зима, Евсеенко)».

Уход Лобановского — ЧП огромного масштаба! Моментально всё стало известно находившемуся по делам в Москве первому секретарю обкома: Ошенков сообщил о случившемся помощнику секретаря. Дегтярёв, не пропускавший ни одного матча и всегда команду поддерживавший, встал на сторону тренера. Главный редактор местной газеты «Социалистический Донбасс» Игнат Захарович Доманов, член бюро обкома по должности, после звонка Дегтярёва вызвал вечером к себе в кабинет журналиста Марка Левицкого, отвечавшего в издании (пусть и в статусе внештатника) за спортивный раздел: «Откладывай в сторону все дела и немедленно делай материал против Лобановского: звёздная болезнь, нарушение дисциплины и всё такое». Смелости Левицкого, члена партии и, конечно же, изрядно рисковавшего, можно только поаплодировать. По его словам, он отказался: «Два дня назад в отчёте о матче я расхваливал игру Лобановского и Базилевича. А теперь стану критиковать?» Ещё несколько журналистов отказались писать материал под диктовку обкома. Этот демарш сошёл им с рук.

Статью о «звёздной болезни» Лобановского поручили написать Юрию Исааковичу Шварцу, члену президиума Донецкого облспортсоюза. Он с заданием справился.

«К сожалению, — писал, в частности, Шварц в материале «Конец “звёздной болезни”», опубликованном в «Социалистическом Донбассе» 27 июля 1968 года, — в последнее время в команде появилась ржавчина, которая разъедала коллектив. Имя ей — В. Лобановский. Любители футбола знают его как игрока, мастерски владеющего дриблингом и подачей кручёных мячей. Но мало кому было известно, что это закоренелый индивидуалист, противопоставляющий себя всему коллективу. С приходом в команду В. Лобановскому были предоставлены все условия для творческого роста. Однако он неправильно понял доброе к нему отношение. Зазнайство, тщеславие, пренебрежительное отношение к своим товарищам изнутри подрывали коллектив, расшатывали в нём моральные устои. Успехи “Шахтёра”, а их было не так уж много, Лобановский относил только на свой счёт, а в неудачах, как правило, винил всю команду, только не себя.