ЛоГГ. Том 1. Рассвет

— Пока адмирал Кирхайс уничтожает флот снабжения мятежников, наши силы начнут всеобщее наступление. А я отправлю ложное сообщение о том, что флот снабжения был атакован, но теперь в безопасности. Это нужно для того, чтобы мятежники не потеряли последнюю надежду и не начали драться, как загнанное в угол животное. Разумеется, в какой-то момент они всё поймут, но чем позже, тем лучше, — он взглянул на человека, сидевшего рядом с ним. Раньше это место всегда занимал высокий рыжий юноша. Теперь же там сидел человек с наполовину седыми волосами, Пауль фон Оберштайн. — Кроме того, наши транспортные корабли обеспечат людей пищей, как только планеты будут покинуты оккупантами. Хотя это и было разрешено в связи со вторжением мятежников, заставлять поданных его величества голодать никогда не было целью наших военных. Также эта мера необходима для того, чтобы дать понять жителям пограничья, что только Империя достаточно ответственна, чтобы править ими.

Настоящим намерением Райнхарда было завоевать сердца и умы не для Империи, а для себя, хотя пока он не собирался говорить об этом.

Транспортный флот Союза под командованием адмирала Гледвина Скотта насчитывал сто грузовых кораблей, способных перевозить до ста тысяч тонн груза, и двадцати шести кораблей эскорта.

Что касается размеров эскорта, то контр-адмирал Кассельн сказал: «Этого слишком мало! Дайте им хотя бы сотню!», но его предложение было отклонено. Причиной для отказа стало мнение, что Империя вряд ли отправит против транспортного флота большие силы, так что посылать с ним много кораблей, ослабляя тем самым защиту Изерлона, нецелесообразно.

«Что за дурацкое оправдание?! Сидеть в неприступной крепости далеко от линии фронта и трястись из-за нескольких кораблей!» — Кассельн чуть не лопался от злости.

Но адмирал Скотт был настроен куда оптимистичнее. Когда Кассельн посоветовал ему перед отправлением быть настороже и опасаться атаки, Скотт отмахнулся от его слов. И даже теперь он был не на мостике, а в своей каюте, где играл в трёхмерные шахматы с подчинённым.

Там его и нашёл коммодор Никольский, офицер штаба, с белым, как мел, лицом. Скотт, который как раз собирался поставить шах своему сопернику, раздражённо спросил:

— Что-то случилось на фронте? Я слышу какой-то шум. Пришлось даже приглушить звук в приёмнике.

— На фронте? — с недоверием переспросил Никольский. — Фронт уже ЗДЕСЬ. Разве вы не видите, ваше превосходительство?

Кончик его пальца указывал на маленькую панель, соединённую с главным тактическим экраном на мостике, на которой было видно быстро растущее облако красных точек.

— Так много… — наконец выдавил Скотт. — Не могу поверить! Почему так много кораблей на один жалкий транспортный флот, — мчась по коридору к мостику на электрокаре, который вёл коммодор Никольский, адмирал не переставал задавать глупые вопросы.

«Вы что, не понимаете значения вашей собственной миссии?» — хотел было спросить Никольский, когда впереди раздался крик оператора:

— Приближаются вражеские ракеты! — и через мгновение уже истошно: — Невозможно блокировать! Их слишком много!

Имперский флагман «Брунгильда».

Офицер связи встал со своего кресла и повернулся к Райнхарду, лицо которого покраснело от возбуждения:

— Сообщение от адмирала Кирхайса! Хорошие новости, ваше превосходительство. Вражеский транспортный флот полностью уничтожен. А также двадцать шесть кораблей сопровождения. Наши потери ограничились одним повреждённым эсминцем и четырнадцатью валькириями…

Крики радости наполнили мостик флагмана. Хотя постоянные уклонения от боя были продиктованы стратегической необходимостью, но со времён потери Изерлона солдаты не видели ничего, кроме отступлений, поэтому теперь им было так важно снова почувствовать волнение победы.

— Миттермайер, Ройенталь, Биттенфельд, Кемпфф, Меклингер, Вален, Лютц! Следуйте намеченному плану и обрушьтесь на мятежников всеми силами! — отдал приказ Райнхард собравшимся адмиралам.

— Так точно! — дружно рявкнули адмиралы и собрались было отправиться к своим флотам, но Райнхард остановил их и приказал дежурному принести всем вина. Это было торжественное празднование их победы.

— Победа уже обеспечена. Но мы должны сделать её идеальной. Всё зависит от вас. Не дайте этим выскочкам-мятежникам вернуться домой живыми! Да пребудет с вами милость нашего покровителя Одина! Прозит!

— Прозит! — хором вскричали адмиралы. Затем они осушили бокалы и, соблюдая традицию, швырнули их об пол. Бесчисленные осколки разлетелись по полу и сверкали, отражая свет.

V

10 октября по стандартному календарю, 16:00.

Адмирал Уланф, чей флот висел на орбите планеты Люген, точно знал, что противник приближается. Из двадцати тысяч разведывательных спутников, развешанных по округе, около сотни перестали отвечать, успев передать изображение бесчисленных точек вражеских кораблей.

— Они идут, — пробормотал Уланф. Он ощутил напряжение, пронизывающее его до самых кончиков нервов. — Оператор, сколько осталось до контакта с врагом?

— От шести до семи минут, адмирал.