Читаем Логические трактаты полностью

6. У шестой посылки такое будет заключение: если B, то не A, и если не C, то A, поэтому говорю, если B, то будет C. Ибо если B, то не A, и если не A, то C, что следует из "если не C, то A, следовательно, если B, то C". А если отрицается термин B, нет силлогизма, а именно: если нет B, нет необходимости следования ни к A, ни к C. К примеру, если B - мертвое, A - одушевленное, C - неодушевленное, и излагаем: если мертвое, то не есть одушевленное, и если не есть неодушевленное, то есть одушевленное, и прибавляем, что не есть мертвое, то не необходимо быть, либо не быть одушевленным, а также и неодушевленным. А если добавляется C, то, отрицая C, получим верное заключение для B не являться термином, так как если не C, то A, и если A, то не B, значит, если не C, то не B. Если же термин C утверждать, нет никакой необходимости для A и B. В терминах: если неодушевленное, необходимо не быть одушевленным, но не необходимо быть мертвым.

7. Из седьмой посылки такой силлогизм: если не B, то не A, и если C, то A, поэтому говорю, если не B, то не C. Ибо если не B, то не A, и если A не будет, то не будет C, что следует из "если C, то A, следовательно, если не B, то не C". Потому как если утверждать термин B, нет необходимости термину A либо C быть, либо не быть, к примеру: B - одушевленное, A - животное, C - чувствующее. Посылка: если не есть одушевленное, не есть животное, и если чувствующее, то животное. Добавляем: быть одушевленным, тогда и не необходимо быть животным, и не необходимо быть чувствующим. А если добавляем термин C, то, утверждая C, получим твердое заключение: если C, то не B. A если отрицается C, то нет силлогизма, а именно, если не C, нет необходимости быть A и B: если не чувствующее, то не есть, возможно, животное, и не необходимо быть одушевленным.

8. Восьмой модус: если не B, то не A, и если не C, то A. Поэтому утверждаю, если не B, то не C. Итак, если не B, то не A. Из той части посылки, где говорится "если не C, то A", следует, что если не A, то C. Следовательно, если не B, то C. Если же утверждается B, нет необходимости для A и C. К примеру, A - животное, B - одушевленное, C - бесчувственное, и говорим: если не одушевленное, то не животное, и если не бесчувственное, то животное. Если добавим, что имеется одушевленное, то не необходимо быть животным либо не быть им, а также и бесчувственным. А если отрицается термин C, получится сразу силлогизм: если не C, то A, и, если A, то B, следовательно, если не C, то B. Если же термин C утверждается, нет необходимости. К примеру, если есть бесчувственное, то необходимо, правда, не животное, однако, если не животное, не необходимо быть, либо не быть одушевленным.


Итак, в неэквимодальных сочетаниях прибавляются либо термин B, либо C. И в том и в другом случае получится 8 силлогизмов. В остальных же 8 нет необходимости. А если посылки эквимодальные, нет ни одного силлогизма. Эквимодальными являются те, в которых A утверждается по отношению к тому и другому термину. Они суть такого рода:

1. Если B, то A, и если C, то A.

2. Если B, то A, и если не C, то A.

3. Если не B, то A, и если C, то A.

4. Если не B, то A, и если не C, то A.

5. Если B, то не A, и если C, то не A.

6. Если B, то не A, и если не C, то не A.

7. Если не B, то не A, и если C, то не A.

8. Если не B, то не A, и если не C, то не A.

В них как через следование посылок, так и благодаря приведенным примерам мы можем яснее и тверже убедиться, что во всех этих силлогизмах нет необходимости.

Итак, если посылка соткана из 3 терминов, то из первой фигуры будет 16 силлогизмов, из второй - 16 и из третьей 16, всего же получится 48 силлогизмов.

Теперь остается сказать о тех силлогизмах, которые состоят из двух гипотетических, следование в которых подобно следованию в тех посылках, которые получаются из двух категорических. Ибо во всех силлогизмах, если хотим присоединять, то прибавляем первую часть всей посылки, если же в заключение что-либо следует откинуть, отрицается другая часть всей посылки. Когда либо первая часть отрицается, либо вторая утверждается, не будет никакого силлогизма, кроме как в 4-й, 7-й, 13-й и 14-й посылках. В них не природа сочетания, а свойства терминов (terminorum proprietas) создают следование, как и в тех силлогизмах, которые состоят из двух простых посылок.

Все же различия посылок, которые сложены их двух гипотетических, суть такого рода:

1. Если, когда есть A, есть B, то, когда есть C, есть D. (Si cum est A, est B, cum sit C, est D).

2. Если, когда есть A, есть B, то, когда есть C, нет D.

3. Если, когда есть A, есть B, то, когда нет C, есть D.

4. Если, когда есть A, есть B, то, когда нет C, нет D.

5. Если, когда есть A, нет B, то, когда есть C, есть D.

6. Если, когда есть A, нет B, то, когда есть C, нет D.

7. Если, когда есть A, нет B, то, когда нет C, есть D.

8. Если, когда есть A, нет B, то, когда нет C, нет D.

9. Если, когда нет A, есть B, то, когда есть C, есть D.

10. Если, когда нет A, есть B, то, когда есть C, нет D.

11. Если, когда нет A, есть B, то, когда нет C, есть D.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Глаз разума
Глаз разума

Книга, которую Вы держите в руках, написана Д. Хофштадтером вместе с его коллегой и другом Дэниелом Деннеттом и в «соавторстве» с известными мыслителями XX века: классическая антология эссе включает работы Хорхе Луиса Борхеса, Ричарда Доукинза, Джона Сирла, Роберта Нозика, Станислава Лема и многих других. Как и в «ГЭБе» читателя вновь приглашают в удивительный и парадоксальный мир человеческого духа и «думающих» машин. Здесь представлены различные взгляды на природу человеческого мышления и природу искусственного разума, здесь исследуются, сопоставляются, сталкиваются такие понятия, как «сознание», «душа», «личность»…«Глаз разума» пристально рассматривает их с различных точек зрения: литературы, психологии, философии, искусственного интеллекта… Остается только последовать приглашению авторов и, погрузившись в эту книгу как в глубины сознания, наслаждаться виртуозным движением мысли.Даглас Хофштадтер уже знаком российскому читателю. Переведенная на 17 языков мира и ставшая мировым интеллектуальным бестселлером книга этого выдающегося американского ученого и писателя «Gödel, Escher, Bach: an Eternal Golden Braid» («GEB»), вышла на русском языке в издательском Доме «Бахрах-М» и без преувеличения явилась событием в культурной жизни страны.Даглас Хофштадтер — профессор когнитивистики и информатики, философии, психологии, истории и философии науки, сравнительного литературоведения университета штата Индиана (США). Руководитель Центра по изучению творческих возможностей мозга. Член Американской ассоциации кибернетики и общества когнитивистики. Лауреат Пулитцеровской премии и Американской литературной премии.Дэниел Деннетт — заслуженный профессор гуманитарных наук, профессор философии и директор Центра когнитивистики университета Тафте (США).

Даглас Р. Хофштадтер , Дуглас Роберт Хофштадтер , Дэниел К. Деннет , Дэниел К. Деннетт , Оливер Сакс

Биология, биофизика, биохимия / Психология и психотерапия / Философия / Биология / Образование и наука