Например, оппонент доказывает тезис «Воровство есть преступление», и в числе, аргументов приводит утверждение о том, что все люди, повинные в воровстве, подвергаются уголовному наказанию. Вы нападаете на этот неудачный аргумент и легко разбиваете его, приводя многочисленные примеры, когда люди, совершившие крупные хищения, без особого труда уходили от уголовного наказания. После этого вы с победоносным видом провозглашаете, что тезис опровергнут, т. е. утверждение «Воровство есть преступление» ложно. Адвокат, выступающий в суде, разбив аргументацию прокурора, показав ее недостаточность для обвинения, иной раз делает вывод о том, что подсудимый невиновен. Публика с ним соглашается, хотя он всего лишь показал, что обвинение не доказано.
Б.
Свой же тезис в процессе доказательства стараются незаметно сузить. Например, вы высказали положение: «Советские писатели не создали в литературе ничего замечательного». Если противник, нападая на ваш тезис, укажет вам на А. Ахматову или М. Булгакова, создавших замечательные художественные произведения, вы можете парировать это возражение посредством сужения своего тезиса: «А я не считаю этих писателей советскими», т. е. уменьшить объем понятия «советский писатель».
В.
«Среди наших демократов немало некомпетентных людей». Вы расширяете и усиливаете этот тезис: «Как, вы считаете, что все наши демократы идиоты?» Конечно, он так не считает, но, не разглядев подмены, откажется от своего тезиса. Или другой пример. Тезис: «Источник доходов этой фирмы вызывает подозрение». Нападающий усиливает его: «Вы хотите сказать, что доходы этой фирмы основаны на воровстве?»
Вообще говоря, подмена тезиса — чуть-ли не самый распространенный прием всякой критики. Обратите внимание на оценку в печати научных, политических, философских произведений! Очень часто рецензент представляет взгляды автора в упрощенном, извращенном, оглупленном виде и с триумфом громит их. Читатель, не знакомый с оригинальным произведением, верит критику и удивляется глупости автора. И автору впоследствии практически невозможно «очиститься» от этой критики и доказать, что он не верблюд.
Г.
«При современной структуре нашей промышленности переход к товарно-денежным отношениям принесет вреда больше, чем пользы». Вы совершаете нападение: «Значит, вы полагаете, что товарно-денежные отношения вредны?! Значит, вы — сторонник административно-командной системы?!» Нет, не значит — человек может всей душой выступать за товарно-денежные отношения, за рынок, но полагает, что для них требуется структурная перестройка промышленности. Увы, публика часто опускает все эти подробности, оговорки, считая их хитросплетениями мысли, ненужным умствованием. И тогда она попадает во власть ловкого софиста, ибо большая часть важных положений, касающихся экономики, политики, прав и свобод граждан, почти никогда не верна в общем, абсолютно, эти положения всегда требуют указания на конкретные условия их применения. Софист же, намеренно пренебрегая всеми оговорками и уточнениями, с успехом громит полезные и верные идеи, а публика, увы! внимает ему с раскрытым ртом.
Я думаю, вы и сами неоднократно сталкивались с грубой подменой тезиса. В советские времена был распространен такой прием. Если вы высказывали недовольство работой продавца в магазине или чиновника какого-нибудь государственного учреждения, то в ответ могли услышать:
«Вам что, советская власть не нравится?» или «Вы что — против советской власти?» Сейчас — то же самое, но с обратным знаком. Выразишь сомнение в результатах президентских (или любых других) выборов, а тебе в ответ: «Вы что же, против демократии, вам тоталитаризм нравится?!» Эта уловка омерзительна своей тупой грубостью. Если вам удастся сдержать крик возмущения, попробуйте все-таки разъяснить оппоненту, что между вашим тезисом и тем, что он вам приписывает, нет ничего общего.