Логово Костей

Боренсон знал, что она имеет в виду. В ее колчане осталось очень мало стрел, а совсем рядом по степи грохотала орда из сотен тысяч опустошителей.

— Я бы сказал, что это хорошо — потратить три стрелы, чтобы убить опустошителя. Более того, ты убила трех опустошителей пятью стрелами, а не одного тремя.

Миррима закусила губу. Он ясно видел, что она корит себя за плохую стрельбу, вместо того, чтобы радоваться тому, что осталась в живых. Многим ли удавалось убить опустошителя из лука? Он знал очень немногих. А она только что уничтожила троих!

Сарка Каул подъехал к ним.

— Как ты думаешь, сколько в Гередоне таких стальных луков? — спросил он.

Миррима покачала головой:

— Немного. Я полагаю, около трех сотен по всей стране.

— Хотелось бы, чтобы их были тысячи, и еще — чтобы кто-нибудь догадался доставить их все в Каррис, — сказал Сарка Каул, — и все баллисты в придачу.

Но Боренсон видел, в его словах мало надежды; он знал, Каррис не может похвастаться таким вооружением.

Сарка Каул развернул коня, и они поскакали дальше, а с неба, затянутого дымной пеленой, лился на них мутный свет.

Глава двадцать седьмая

Ветреная лестница

Ты не будешь по-настоящему свободен, пока не забудешь, что смертен.

Омар Оуэт, Эмир Туулистана

Йом убедила Габорна двигаться вперед, к Логову Костей, но и сама не собиралась отставать от него. Потому она бежала изо всех сил, стараясь держаться за ним.

Как он и обещал, Габорн оставлял для нее метки на пути через тоннели и пещеры, вниз, через каньоны и водные потоки, в странных местах, которые, как подозревала Йом, не видел ни один человек. В какой-то момент она двигалась по туннелю, высеченному в сплошной толще хрусталя, стены его были прозрачными, как лед. Она миновала леса каменных деревьев, искривленных, невероятных в своей странной красоте, цепляющихся за изгибы и выступы стен. Она мчалась сквозь толпы путешествующих крабов-слепцов и спускалась в бездонные трещины. Она проходила под водопадами, и рев потоков Подземного Мира оглушал ее.

И всю дорогу одна мысль снова и снова кружилась в ее голове. Это был тот вопрос, который она задала Габорну: «Пока ты спасаешь мир, кто будет спасать тебя?»

Это был не просто вопрос. Это было обещание, и она надеялась исполнить его. Она хотела быть с ним рядом, — но у нее не было оружия. И она никак не могла догнать его.

Надежда приобрести оружие появилась, когда она добралась до еще одного старого инкарранского поста.

Дыра в полу туннеля была входом в святилище.

Йом проскользнула внутрь в надежде найти что-нибудь полезное. Все стены были изрыты норами и ходами маленьких крабов. Эти бесцветные создания были очень похожи на миниатюрных опустошителей; у них были тяжелые клешни и толстые панцири. Миллионы их сновали по полу туннеля, но, почувствовав постороннее движение, они мгновенно исчезали в своих норах. Некоторые из них были мельче плотвы, но другие превосходили размерами крысу.

Когда Йом протиснулась через узкий вход, крабы зарылись в стены, и сторожевой пост выглядел таким заброшенным, что девушка подумала, что он давно необитаем. Но в каменном кувшине она обнаружила запас орехов и муки, сушеных дынь, яблок и вишен. Йом зачерпнула пригоршню сухофруктов; на вкус они были солоноваты, но съедобны. По их вкусу она предположила, что эти запасы хранятся здесь больше года. В другом глиняном кувшине было немного вина из зимней дыни.

В дальнем углу комнаты стояли прислоненные к стене четыре инкарранских копья опустошителей. Одно было кривым, другое таким старым, что совсем прогнило, у остальных отсутствовали алмазные наконечники. Ни одно не было в порядке. Но это было все же лучше, чем ничего.

Разглядывая копья и пытаясь понять, не сможет ли она починить их, она случайно бросила взгляд на стену, на еле заметный рисунок, сделанный углем. Там были какие-то кривые линии, помеченные инкарранскими символами. Это было похоже на карту.

Если это и в самом деле карта, она не думала, что сможет воспользоваться ею. Маленькие крабы прорыли в степах так много дыр, что проследить направление линий было почти невозможно, да и краска почти полностью выцвела и осыпалась. Этой карте были сотни — если не тысячи — лет.

— Я, должно быть, нахожусь здесь, — сказала Йом, увидев рисунок, выглядевший как щит с инкарранскими цифрами. — А вот это — тропа, ведущая дальше вперед.

Она провела пальцем вдоль наклонной линии, которая уходила вдаль, затем описывала круг, затем прерывалась и сливалась со спиральной линией, уходившей вниз. Тропа ведет к «мягкому брюху», решила Йом. Но ей показалось, что на карте обозначен более короткий путь — еле заметный след, отмеченный пунктиром.

Короткий путь? Сердце ее забилось сильнее. Габорн, с его бесчисленными дарами метаболизма, конечно, ушел далеко вперед. С ее нынешней скоростью она ни за что не сможет догнать его, чтобы оказаться рядом, когда понадобится помощь. Но если она и в самом деле нашла короткий путь…