Логово тьмы

– О Великая Бездна, даруй мне мудрость. – Харугот остановился, огладил подбородок, за дни в пути покрывшийся щетиной. – Ты, Корел, ты, Савирт, и ты, Лехайон, останьтесь. А остальные – вон.

Он сел в кресло, дождался, когда ученики, кроме названных, выйдут за дверь, только потом заговорил.

– Вам троим выпала великая честь, – сказал консул, и черные глаза его блеснули. – Прямо сейчас вы отправитесь в Безарион, найдете в порту готовый к отплытию корабль и на нем двинетесь в сторону Закатного архипелага. К самым южным его островам, к тому из них, что носит имя Тенос.

Ученики почтительно внимали, по-прежнему не поднимая глаз.

Корел, бастард, отпрыск барона из графства Гедок и обычной селянки. Савирт, появившийся на свет в припортовых районах Безариона, и Лехайон, родившийся на побережье Деарского залива, в городе Федер, что входит в Танийский союз. Все трое – умелые маги, не такие, конечно, как Нивуч, но тоже очень талантливые. И при этом – преданы до глубины души, готовы выполнить любой приказ наставника, даже самый кровавый.

– С собой возьмете сотню чернокрылых, из тех, что остались в Безарионе, – продолжил Харугот. – Приказ их командиру и распоряжение в казначейство вам выдаст канцлер. А на Теносе…

То, что древние храмы Тьмы выбрались из тысячелетнего заключения под землей, он знал. Колебался только, размышляя, сколько правды о них открыть ученикам и какой именно правды.

– На Теносе вы возьмете под охрану сооружения, которые обнаружите в самом центре острова. Заметите сразу, спутать их с чем-нибудь невозможно. Возьмете под охрану и никого к ним не подпустите. Любого родана, что попытается приблизиться, немедленно убивайте.

С того самого дня, когда погиб Нивуч, Харугота мучило подозрение, что отпрыск последнего императора неведомым образом узнал, где черпает силу его враг. Да и он сам упомянул о Теносе тогда, в Золотом замке, когда хвастался добытыми в дальних землях камушками.

При воспоминании о том моменте угол рта Харугота дернулся, сам он заскрипел зубами.

– Наставник, можно вопрос? – поднял голову Корел, самый умный из троих.

– Да.

– А как же местные жители? Они не попытаются нам воспрепятствовать?

– Думаю, что нет, – консул криво улыбнулся. – Скорее всего, население давно бежало с острова.

– А что же там такое? – удивление появилось на широком лице Савирта.

– Там… святилища той силы, которой мы служим, возведенные еще в те времена, когда никто в Алионе не слышал даже об эльфах.

Ученики дружно вытаращили глаза.

– Да, там кроется сила истинной Тьмы. – Харугот медленно поднялся, в комнате начало резко темнеть, хотя свечи продолжали гореть как ни в чем не бывало. Фигура консула странным образом выделялась во мгле, словно была чернее мрака. – Там ваша мощь в десятки раз возрастет. Особенно твоя, Корел, и поэтому ты назначаешься старшим. Но даже не подумайте о том, чтобы подчинить себе могущество храмов, – голос Харугота стал шипящим, – и выступить против меня. Тьма не покорится вам. Единственное, что обретете вы в таком случае, – безумие и гибель!

Ученики сидели, напрягшись, всех троих колотило от страха.

Консул опустился в кресло, и холодный мрак рассеялся, истаял без следа, осталась обычная, уютная полутьма.

– Все поняли? – уже нормальным голосом спросил правитель Безариона. – Тогда в путь, немедленно.

– Да, наставник, – трое учеников поклонились и один за другим вышли.

Харугот с тоской покосился на кровать и подумал, что доберется до нее не скоро. Сначала нужно проверить, как разместили чернокрылых, потом – поговорить с пленным эльфом, обойти городские стены…

И в этом не поможет никакая Тьма, даже самая могущественная.

Глава 10

Темный путь

Три дня маленький отряд пробивался через влажные джунгли, топтал ковер из полусгнивших листьев и густой травы, дышал гнилыми испарениями болот. Хищные твари Мероэ, взбешенные неведомым чародейством, не раз бросались в атаку, и тогда в ход шло оружие. Кровь брызгала на землю, на стволы деревьев, и предсмертный вой оглашал чащу.

Оставались позади миля за милей, горы приближались, надвигалась их черная исполинская стена. И чем дальше, тем слабее становилось влияние незримого облака, сводившего зверей и птиц с ума.

На третий день нападения прекратились, а затем путешественники выбрались к самой настоящей вырубке.

– Ха-ха, здорово! – сказал Гундихар, оглядывая громадный пень, на котором росли черно-оранжевые грибы. – Клянусь бородой и усами Регина, эти следы оставлены топорами. А где топоры, там и гномы, а где гномы, там и пиво.

– Верно, тут добывали лес обитатели Огненных гор, – кивнул Арон-Тис. – Где-то должна быть дорога.

Они попетляли между пнями, окруженными густой молодой порослью, и в самом деле выбрались к дороге, позаброшенной, но еще заметной. Пройдет год-два, и лес скроет ее из виду, завоюет окончательно, уничтожит следы того, что тут ходили роданы и ездили повозки.

Дорога вела на восток, прямая, точно стрела, ехать по ней было одно удовольствие.

– А почему вырубка заброшена? – спросил Олен у Арон-Тиса, когда пни исчезли из виду.