Лондон: Бегство из ада

Перед окнами камер висели стальные листы, и они не могли видеть, что творится снаружи, но прекрасно слышали все, что там происходит. Немного погодя, до них донесся сдавленный крик человека, прозвучавший в дальнем углу зала, а затем радостный гомон людоедов. Вскоре сквозняк доставил к ним запах жарящегося на углях мяса. Весь ужас состоял в том, что этот запах ничем не отличался от запаха жареной свинины, которую временами готовили в метро. От этого мутилось в голове.

Потом раздались удары барабанов, звуки аккордеона и даже волынки. Все вместе сложилось в странную диссонансную мелодию жуткого подземного веселья. Пещера оказалась прекрасным резонатором и вскоре она гудела какофонией, многократно усиливая звук.

Еще через какое-то время охранники опять появились в коридоре. Они были уже под градусом. Слегка раскачиваясь на нетвердых ногах, худой объявил.

– Пахан прислал вам угощение!

На подносе, который он держал в руках, лежали два больших куска хорошо прожаренного мяса со следами от решетки на боках.

– Ваш Штуцер оказался вкусным, даром, что не сильно молод, – добавил толстый. – Хорошая порода, не жилистая.

Узники отшатнулись от дверей. Охранники захохотали.

– Чего испугались? Это всего лишь мясо, оно не кусается! Ха-ха-ха!

Все молчали.

– Двум из вас сегодня повезет, – продолжал охранник. – Кто прямо сейчас отведает угощения, останется жив. Остальных ждет та же судьба. Ну, кто смелый?

Желающих не оказалось.

– Кушай! – охранник протянул мясо Нику.

– Пошел ты!

– А ты? – мясо переместилось к камере Кукри.

– Нет!

– Тогда ты, рожа мутантская! – мясо протянули Янусу.

Тот лишь отрицательно покачал головой.

– Надо же! – удивился охранник. – Никто не хочет жить!

– Мне дай! – хрипло попросил Крюк.

Охранник задумался.

– Вообще-то, нам нужны ребята моложе, чем ты. Ладно, черт с тобой. Но ты будешь есть так, чтобы видели остальные.

Крюка вывели из камеры, дали в руки кусок мяса и поставили на виду у всех. Ник до последнего надеялся, что тот откажется, придумает какую-нибудь хитрость, выберет момент и кинется на охранников, в конце концов, просто предпочтет умереть сейчас, чтобы не мучиться в дальнейшем. Но нет, Крюк опустил глаза и принялся откусывать, жевать и глотать человеческое мясо. Ник слышал, как в одной из камер кого-то стошнило.

– Какая же ты все-таки мразь! – сказал он с отвращением.

Крюк вздрогнул, как от удара, но посмотреть на него не посмел.

Больше мяса не взял никто.

– Ну и дураки! – резюмировал тюремщик. – Нам больше достанется. Подыхайте теперь!

Они повели Крюка к выходу.

– Эй, погодите! – окликнул Ник.

– Что, передумал? – спросил худой.

– Да! Давай сюда!

– Давно бы так! – одобрил тот. – А то кочевряжился чего-то. Жизнь, братуха, она, одна и другой ну будет – ни здесь, – он обвел рукой вокруг себя, – ни там, – он ткнул пальцем вверх.

– Ага, понял! – прервал его Ник. – Давай уже!

– Не верьте ему, – вдруг предупредил охранников Крюк.

– А почему нет? – удивился тот. – Тебе же поверили.

Охранник протянул мясо Нику. Тот отступил на шаг вглубь камеры.

– Ну, ты чего, малый? – понял тот его по-своему. – Опять испугался? Бери уже, хватит голову морочить! А нам некогда тут с вами, когда там братва гуляет!

Он просунул человечину сквозь прутья решетки. Из пещеры донеслись хлопки фейерверков и радостные крики толпы.

В следующее мгновение Ник сделал выпад, ухватил охранника за руку и резко вывернул ее в суставе. Тот, автоматически стараясь уменьшить боль, повернулся к решетке спиной. Ник другой рукой ухватил его за подбородок и резко дернул в сторону. Раздался хруст ломающихся шейных позвонков. Тело охранника стало оседать на пол.

Толстый охраннику мгновенно протрезвел и полез трясущимися пальцами в кобуру, переводя испуганный взгляд с Крюка на Ника и обратно. Одновременно он пятился к двери. Ник выхватил пистолет худого и выстрелил в толстого. Крюк метнулся к выходу. Следующая пуля Ника вошла ему под левую лопатку.

– Это тебе, сволочь, за Санжита! – сказал он.

Оба выстрела слились с разрывами фейерверков.

Ник снял ключи с пояса охранника, открыл свою камеру и освободил остальных. Они затащили трупы в самую дальнюю камеру.

– Теперь давайте решим, полковник, как мы будем жить дальше, – предложил Ник. – Вы с нами или сами по себе?

– С вами, – поколебавшись, ответил тот.

– Тогда общее командование до самого Лондона осуществляю я, – твердо сказал Ник. – А там вы сможете уйти к своим. Но до тех же пор вам и вашим людям придется подчиняться моим приказам беспрекословно.

Ник обвел подметровцев взглядом.

– Всем ясно?

На лицах у тех проявилась целая гамма противоречивых чувств, среди которых доминировала смесь замешательства и высокомерия. Они молчали.

– Полковник, – сказа Ник, – разъясните им.

– Так и есть, ребята, – подтвердил тот. – Пока командование переходит к нему. Понятно?

– Так точно, сэр! – гаркнули те.

– Так-то лучше, – усмехнулся Ник.