Лондон по Джонсону. О людях, которые сделали город, который сделал мир

Его продвижение по службе ничем не примечательно — не особенно быстрое и не медленное, — но теперь у него достаточно деньжат, чтобы стоять в одном ряду с большими богачами того времени — такими как Брембр или Уильям Уолворт. Решающий момент наступает в 1397 году, когда правление Ричарда II судорожно приближается к концу.

Вы помните, что король недолюбливал Сити за участие в попытке переворота против него лордов-апеллянтов, и вы помните, что Ричард преследовал демократические институты Сити, назначив своего собственного управляющего. После смерти мэра, Адама Бамме, он единолично решил сделать мэром Лондона Ричарда Уиттингтона. «Это человек, — сказал король, — чья преданность и осмотрительность не вызывает у нас никаких сомнений». Но Дик Уиттингтон знал, что нехорошо выглядеть королевской марионеткой. Ему нужна была поддержка его коллег. Должны состояться выборы. И так уж получилось, что за 10 000 фунтов, выплаченных его величеству, он умудрился выкупить и вернуть городу древние привилегии и свободы самоуправления, дарованные еще Завоевателем, и 13 октября 1397 года он был, как полагается, по всем правилам, избран мэром, с одобрения не только короля, но также и купцов Сити.

Два года спустя случился переворот. Генрих Болингброк взял власть, Ричард умер от голода в неволе, и родилась новая династия. И все же Уиттингтон продолжал идти вперед на всех парусах независимо ни от чего; новый король Генрих IV даже согласился, чтобы ему выплатили долг в размере 1000 фунтов, которые задолжал ему Ричард II. Отличный комплимент хамелеоновским качествам Уиттингтона: королю пришлось платить ему долги, сделанные другим королем. Дику Уиттингтону хватало хитрости и такта, чтобы ладить с кем угодно.

Он продал товаров на 2000 фунтов Роберту де Веру, пресловутому фавориту, а может, и любовнику Ричарда II. Помните, как трещала в огне дорогая драпировка в лондонском доме Джона Гонта во время восстания крестьян? Уиттингтон поставил замену той обивки. Когда Бланш и Филиппа, дочери Генриха IV, искали к свадьбе шелка, не кто-нибудь, а именно люди Уиттингтона явились к ним с портновской рулеткой. Очень соблазнительно было бы считать, что его уверенность и опыт обеспечили ему влияние на женщин королевского дома, без которых наверняка не обошлось, когда решались вопросы цвета, стиля и хорошего вкуса. Надо, однако, сказать, что лучший галантерейщик Лондона имел кое-что и помощнее, чтобы привязать к себе своих королевских клиентов. Между 1392 и 1394 годами он продал товаров на сумму 3500 фунтов родственникам Ричарда II и был слишком умен, чтобы просто положить в карман доходы от этих сделок. Он одолжил их обратно жадным до денег монархам Англии.

Начиная с 1388 года он выдал короне не менее шестидесяти займов, самые большие — Генриху IV и Генриху V, и это притом что ростовщичество было запрещено.

Англия того времени была правильной католической страной, послушной учению Библии. «Ростовщичество любой одолженной вещи является нечистым», — гласит Второзаконие, а Амвросий Медиоланский в V веке яростно выступал против самой концепции кредитования деньгами под проценты. «Ты собираешь богатства от страданий всех и называешь это трудолюбием и осмотрительностью, когда это не что иное, но хитроумие и ловкий трюк торговли!» — сказал Амвросий, и он, несомненно, говорил и от имени многих, кто годами вынужден был платить сборы, налагаемые британскими банками. В 1139 году Второй Латеранский собор пришел к выводу, что ростовщичество есть воровство, и оно было запрещено для всех, кроме евреев. А евреи могли продолжать давать деньги в рост — при внимательном прочтении Второзакония обнаружили, что взимать проценты запрещается «с брата твоего», а под «братом» решили понимать других евреев. А кредитовать гоев — это пожалуйста.

Надо сказать, что евреи ужасно страдали из-за этой функции, которую в настоящее время повсеместно (за исключением, возможно, Тегерана) признают жизненно важной для развития капиталистической экономики. История средневекового преследования евреев в Англии настолько отвратительна, что мы порой готовы впасть в грех и «отретушировать» историю в учебных программах: массовые убийства в Лондоне и Йорке в 1189–1190 годах; поведение Симона де Монфора при изгнании евреев из Лестера. Были и сотни других позорных эпизодов. В 1290 году Эдуард I изгнал евреев из королевства вообще, и главные ростовщики английской экономики вернулись только при Оливере Кромвеле.