Лондон. Прогулки по столице мира

На ощупь пробираясь к почти невидимому в темноте омнибусу, я вспоминал, сколько же странных событий произошло в Вестминстерском аббатстве за девять столетий его существования! Он видел и тела мертвых королей, которые лежали обнаженными по пояс в мерцании погребальных свечей, и королеву Елизавету, которая скрылась в соборе от своих врагов и сидела на связке камышей, «потрясенная и отчаявшаяся, в полном одиночестве». На протяжении веков Вестминстер видел роскошь, благородство и благочестие вместе с алчностью, завистью и вероломством. Здесь однажды произошло даже убийство.

Но во время войны с собором случилось нечто совершенно новое, нечто такое, чего ни король, ни настоятель не могли бы даже себе представить. Мы называем это МПО, то есть мерами противовоздушной обороны, — или нашим печальным вкладом в историю.

В следующий раз я посетил собор 17 мая 1941 года, через несколько дней после того, как в него попал снаряд и полностью разрушил покои настоятеля. В тот день я записал в своем дневнике следующее. «Я пришел в Вестминстер, чтобы посмотреть на разрушения, и мне было ужасно неловко, когда я столкнулся с настоятелем. Я знал, что он потерял все, что имел, и мне было трудно выразить ему свои соболезнования. Однако он оживлен и настроен вполне оптимистично. «Пойдемте, я покажу вам, что осталось от моего жилья», — сказал он. Из кельи архивариуса мы поднялись по лестнице наверх, прошли через Иерусалимский зал, оставшийся неповрежденным, а затем — там, где раньше находились красочно отделанные деревянными панелями помещения, — перед нами разверзлась бездна под открытым небом, заваленная обугленными балками и досками. Настоятель сказал мне, что он потерял все, кроме одежды, которая была на нем в тот день, — к счастью, во время бомбежки сам он укрылся в бомбоубежище. От покоев настоятеля осталось только две спальни со всем содержимым. Мы прошли в одну из этих комнат: там сидела жена настоятеля в меховом пальто, а молодой человек, его сын, стоял рядом в солдатской форме с винтовкой без затвора в руках. Юноша сообщил нам, что был в увольнительной и теперь вместе с другими вещами лишился снаряжения. Как образцовый солдат, он по приезде снял затвор со своей винтовки и положил в сейф. В результате пожара тот превратился в бесформенный комок металла.

Настоятель указал на полку, где стояли шесть или семь книг.

— Все, что осталось от моей библиотеки, — прокомментировал он. — Я, наверное, единственный настоятель Вестминстера, у которого теперь нет ни Библии, ни молитвенника. Зато уцелело вот это. — Он вынул коричневый томик и показал мне: это была моя собственная книга «Сердце Лондона».

— Жаль, что на ее месте не оказалось ничего более ценного, — сказал я в ответ.

Ужасно было видеть ученого, который потерял всю свою библиотеку. Просто не найти слов для сочувствия и утешения.

С большим мужеством настоятель и его жена продолжали жить в двух комнатах, оставшихся в их распоряжении. Когда на следующий день аббатство посетили король с королевой, они долго убеждали настоятеля покинуть Лондон и уехать в Виндзор, но тот не хотел ничего слышать. «Пока стоит Вестминстерское аббатство, в нем должен жить и работать его настоятель», — сказал он…

После визита к настоятелю Хеброн провел меня по аббатству. Собор остался цел, пострадал только фонарь купола. Из-за зажигательной бомбы начался пожар, расплавленный свинец и обломки обрушились вниз, на то самое место, где происходила коронация государя. К большому счастью, повреждения оказались незначительными, служители убрали обломки и соорудили временный алтарь в конце нефа, так что вскоре собор снова должны были открыть для прихожан. Хеброн указал на устрашающие гипсовые статуи Гладстона, Дизраэли и других политиков, которые, казалось, в ужасе и возмущении столпились вокруг обломков, грозно глядя на них. «А этим все нипочем, правда же?» — заметил Хеброн. И не поспоришь! Их как будто защитила неуязвимая викторианская добродетель. «Интересно, как организовал бы бомбардировку Гладстон?» — отозвался я. «Да, интересно», — улыбнулся Хеброн».

2

Воображаемое путешествие в далекое прошлое, которое совершают посетители Вестминстера, страшно утомительно. Глядя на толпы экскурсантов, следующих за своими гидами и внимающих бесконечному перечислению дат и имен, мне становится любопытно, какая часть всей этой информации запомнится или будет хотя бы понята слушателями. История может быть самым скучным предметом, а может — и самым захватывающим. В детстве я ненавидел историю, но с возрастом невольно увлекся. Жаль, что нет какого-нибудь волшебного заклинания, чтобы сделать каждое посещение Вестминстерского аббатства увлекательным и волнующим для всех посетителей, большинство из которых притягивает сюда некое неведомое очарование собора.