«Лонгхольмский сиделец» и другие…

– Обо всем этом я узнал лишь недавно, накануне отъезда в Псков, – спокойно, не обращая внимания на повышенный тон начальника штаба, ответил Баташов. – В архиве Ставки я чисто случайно наткнулся на это донесение, на котором рукой генерал-квартирмейстера Ставки Данилова было начертано: «Проинформировать Бонч-Бруевича и за ненадобностью – в архив». Эта довольно ценная информация датировалась декабрем прошлого года…

– Но в тот период мы готовились к решительному наступлению, и у меня не было времени заниматься этими финским вопросом, – обиженно изрек Бонч-Бруевич, даже не пытаясь оправдаться.

– Но вы могли хотя бы проинформировать об этом меня.

Не зная, что сказать в ответ, начальник штаба медленно вынул из кармана расческу и снова как ни в чем не бывало принялся расчесывать свои пышные усы.

– Но теперь-то вы об этом знаете, вам и карты в руки, – промолвил он после непродолжительной паузы уже категоричным, начальственным тоном.

«С него, как с гуся вода», – возмущенно подумал Баташов и, получив разрешение, продолжил доклад:

– Из своего довольно богатого опыта я хорошо себе представляю, что в нынешней ситуации функции контрразведки должны быть гораздо шире непосредственного противодействия усилиям вражеских разведок. Сама жизнь заставляет нас все более и более раздвигать рамки понятия о военном контроле. Сегодня на одно из первых мест выходит борьба с экономическим шпионажем, который превратился в важнейший вид разведывательной деятельности противника. Кроме осуществления экономической разведки немцы, пользуясь возможностью широко влиять на ход хозяйственной жизни России, Франции и нейтральных стран, стремятся через своих агентов создавать там «тяжелое положение». Причем совсем необязательно это должны быть непосредственные агенты – вполне достаточно и агентов влияния. Для этого создаются всевозможные затруднения в сфере товарообмена, распределения материальных ресурсов, в транспортной сфере, а также ведется агитация против заключаемых государством займов, как внутренних, так и внешних. Нередки попытки понизить курс бумажных денег, для чего штампуются фальшивые банкноты, скупаются и контрабандой вывозятся в Германию золото и другие материальные ценности.

Кстати, наши союзники по Антанте, столкнувшиеся с фактами поставок через нейтральные страны для держав германского блока продуктов и товаров, в которых они сами испытывают недостаток, создали постоянный международный комитет экономической борьбы. В тесном контакте с этим комитетом ведет работу междусоюзническое разведывательное отделение Интералье при втором бюро французского Генерального штаба, объединившее всю разведку союзников…

– Что это за новая организация такая? – заинтересовался Бонч-Бруевич.

– Интералье состоит из отдельных миссий – французской, английской и русской, – начал объяснять Баташов, – каждая миссия ведет военную, экономическую и политическую разведку и контрразведку. К сожалению, работа экономического отделения при русской миссии бюро Интералье состоит лишь в передаче информации союзникам и от союзников – нашим военным и правоохранительным органам. Здесь необходимо отметить, что с того момента, как усилия Антанты в сфере экономической войны были централизованы, положение Германии сразу ухудшилось. Органы экономической контрразведки стран-союзниц осуществляют постоянный контроль в данной сфере, в результате чего рано или поздно фирмы-нарушители попадают в черные списки и, как правило, вскоре ликвидируется. В итоге, внешнее экономическое снабжение противника теперь если и осуществляется, то лишь посредством контрабанды, но и с ней ведется усиленная борьба. Я считаю, что с экономическим шпионажем и экономическими преступлениями в нашем тылу настало время заняться вплотную и нам, для чего при штабе Северного фронта необходимо создать специальную межведомственную комиссию…

– Конечно, мы не можем отставать от наших союзников, – не сдержался Бонч-Бруевич, – но что на это скажет главнокомандующий? Ведь для создания такой комиссии нужны достаточно веские основания.

– Причин для создания такой организации больше, чем достаточно, – убежденно заявил Баташов, – опыт показал, что передача ведения дел по тылу, связанных с экономическим шпионажем, другим следственным органам, не подчиненным нам, нарушает цельность работы и вредно отражается на ходе всего следственного производства. Кроме того, в тылу активизировалась преступная деятельность спекулянтов, действующих явно во вред армии. Есть сведения о том, что некоторые из них находятся в прямой связи с германскими агентами. Я имею достоверную информацию о ряде институтов, обществ и фирм, находящихся в Псковской губернии, которые служат прикрытием для деятельности австро-германской разведки…

– Неужели? – удивленно воскликнул Бонч-Бруевич. – И вы можете мне их назвать?