Лопе де Вега

Но военная мощь Испании еще не была уничтожена, она оставалась великой морской державой еще долго, однако эта ужасная авантюра положила конец героическим порывам Лопе де Вега, который отныне стал довольствоваться тем, что переживал их не в жизни, а в литературных произведениях, вместе с героями, вышедшими из-под его пера. Правда, нужно сказать и о том, что среди самых суровых литературных критиков нашлись и такие, кто участие Лопе в походе «Непобедимой армады» считал чисто поэтической выдумкой. Даже если бы это было и так, то постоянное обращение к этой теме в его творчестве (как в случае с «Драгонтеей», опубликованной десять лет спустя, в 1598 году) наводит на мысль, что тема эта — едва ли не самая важная для него, так что вопрос о том, пережил ли автор описываемые события в действительности, становится второстепенным.

Итак, сойдя с корабля в порту Ла-Корунья, Лопе вместе с друзьями отправился в Кадис, находящийся неподалеку от Геркулесовых столбов (как в эпоху Античности называли Гибралтар. — Ю. Р.), откуда, как он написал в «Филомене», добрался до Толедо, где встретился с ожидавшей его Изабеллой, находившейся в том положении, весть о котором удивила и обрадовала его.

Я вернулся от берегов АльбионаК башне прославленного фиванца.

Я отбыл оттуда, преодолев леса иГоры, добрался туда, где извиваетсяПриветливая и веселая река Тахо,Образующая почти петлю вокругТоледо и принимающая его

В свои прозрачные объятия.Но мог ли я вообразить,Что, вернувшись с войны,Я найду вас в таком положении,

Моя дражайшая супруга?

Глава VI

УСТАНОВЛЕНИЕ МИРА В ИСПАНИИ И НОВЫЙ ВЗРЫВ ТВОРЧЕСКИХ СИЛ. ЛОПЕ В ИЗГНАНИИ. 1588–1595 годы

Лопе вновь встретился с Изабеллой де Урбина

Лопе вновь оказался рядом с Изабеллой, которую вопреки ее желанию вовлек в буйный вихрь, коим была его жизнь. Он не слишком часто вспоминал о ней с момента отбытия из Лиссабона. Теперь же, когда он вновь увидел эту молодую женщину, столь хрупкую, но в то же время и столь сильную, такую красивую, такую образованную, такую добродетельную, в душе Лопе вновь ожили благородные чувства; эта любящая и внимательная к возлюбленному женщина отдалась во власть безумства и позволила себе любить того, кто впоследствии будет вытягивать, высасывать из нее все жизненные силы, того, кто сегодня осознавал, что в ее верности, стойкости и терпении было нечто воистину героическое. Именно такой, верной и преданной, она и предстанет в тех стихах, которые Лопе напишет позднее и посвятит ей. Изабелла не обладала стройностью и гибкостью Елены Осорио, но ей были присущи изящество и элегантность, хотя ростом она была менее пяти футов, но казалась выше благодаря прекрасной осанке. Ее кожа при дневном свете напоминала полупрозрачную слоновую кость, а взор ее всегда выдавал те чувства, что переполняли ее душу, и настойчиво требовал столь же страстного взгляда в ответ, в чем ей невозможно было отказать. «Ах, Изабелла, позвольте мне с вами поговорить, — сказал ей Лопе, мучимый угрызениями совести. Затем, взяв ее за руку, он продолжал: — Я хотел бы заслужить прощение, исправив все то зло, что я вам причинил, сударыня, я хотел бы, чтобы каждое мое деяние стало для вас крохотной частицей света».

Ответом Изабеллы было ее вспыхнувшее от счастья лицо, озарившееся ослепительной улыбкой.

«На мой взгляд, — продолжал уже увереннее Лопе, — в том положении, в коем мы находимся, разумнее всего было бы положиться на ваш выбор, который, разумеется, будет благоразумным и мудрым».

Изабелла, как всегда немного смутившись, решила отступить на второй план и предложила положиться во всем на друзей Лопе, которые всегда приходили ей на помощь, к примеру на Гаспара де Порреса, директора театра, которому молодой драматург отдавал для постановки большинство своих пьес. Встретившись с друзьями и выслушав их, Лопе был вынужден признать, что действительность настигла его, как ни старался он бежать от нее.

И доказательством тому была необходимость отправиться в изгнание, так как с печальным для Испании исходом похода «Непобедимой армады» все надежды на возможную амнистию или смягчение наказания рухнули и Лопе был обязан покинуть Кастилию.

Итак, Лопе выслушал советы верных друзей. Но думал ли он тогда, что они смогут помочь ему настолько, что наказание превратится в преимущество, а несчастья и превратности судьбы — в милости этой переменчивой дамы?

Но, быть может, таково Провидение, никогда не покидающее гения: если оно выбирает кого-то для осуществления некой миссии, суть коей заключается в достижении славы, то все способствует этому человеку, даже его невзгоды.