Лорд Пустошей

— Был сегодня бой, был, — заверил меня зло глянувший на своего дружка Йорген. — И ты использовал руны. Где они?

— А и, правда, где они? — недоуменно похлопал я глазами, хотя боль причиняло даже столь несущественное движение. А чуть погодя поинтересовался: — О чем вообще речь?

— Вот тварь! Да чтоб ты в следующей жизни демоном обратился! — выругался потерявший терпение маг.

— Йорген, хватит тебе злобствовать, — остановил Винсент собравшегося, похоже, запинать меня до смерти мага. — Чего ты хочешь добиться от спятившего? Ты погляди на него, он же ничего не соображает. Какие там руны, он и имени своего не помнит. — И едва слышно добавил: — Просто так, что ли, запрещено использовать ментальные заклинания…

— Думаешь? — с сомнением оглядел меня маг.

— Ну а как иначе? Хочешь сказать, что это он так искусно прикидывался, после того как ты использовал магию? Да устроить такое представление не под силу даже лучшему актеру столичного театра.

— Ты прав, — помолчав немного, согласился с ним Йорген. — Неудачно вышло с этим ментальным ударом… Похоже, кто-то защитил сознание этого сопляка крайне варварским способом… Привязав сохранность личности к целостности ментоблокады.

— Да стоит ли огорчаться? — хлопнул его по плечу Винсент. — Мы и без того в отличном прибытке. Ты вон поимел с этого обгоревшего мяса пять тысяч золотом. И две руны. Чего еще ты хочешь добиться? Может, не было у него больше рун. Давай покончим с ним и поедем ко мне, отметим удачное дельце. Не стоит нам тут задерживаться.

— Дарг с тобой, — устало махнул рукой отступившийся от своей затеи Йорген. — Здесь действительно не стоит задерживаться.

— Ты только подлечи еще нашего погорельца, — попросил мага Винсент. — Хочу, чтобы он хоть немного осознавал, что его ожидает.

— Хорошо, — отозвался Йорген, и меня одна за другой пронзили четыре волны леденящего холода использованных целительных заклинаний. Кукловод быстро освоил обращение с прикарманенной им руной. А когда исчезло возникшее надо мной радужное сияние, он сказал: — Пойду, подготовлю все необходимое, пока вы прощаетесь.

— Да-да, действуй, — согласно кивнул Винсент и, склонившись надо мной, зло сощурился: — Ну, как, жив еще, щенок? — И довольно рассмеялся. — Вижу, что жив. И соображаешь, смотрю, немного.

А я и, правда, несмотря на расплывающуюся перед глазами картинку, кое-что начал понимать, хоть и сбивался постоянно с мысли, а тревожащие меня голоса этих двоих доносились словно сквозь толщу воды. Должно быть, я очень нелепо выглядел, тараща глаза и дергаясь от вспышек боли, пронзающих голову, потому как стоящим возле меня людям было очень смешно. Что меня дико обозлило. Хотелось встать и растерзать этих глумящихся ничтожеств. Жаль, тело отказывалось мне повиноваться.

— Слушай, щенок! — ударил меня по лицу Винсент, заметивший, что я игнорирую его высказывания. — Я тут об участи твоей толкую. Так что постарайся проникнуться. — И серьезно, без тени улыбки сказал: — Знаешь, парень, я, в общем-то, не считаю тебя очень уж виноватым в гибели моих родичей. Это Говардова девка всему виной… С нее и весь спрос. Ну, да она еще ответит за свои злодеяния. А тебя, защитничек невинных дев, ждет весьма забавное развлечение. — Он хохотнул. — Весьма забавное. Надеюсь, моя задумка придется тебе по нраву. — И, обернувшись, подозвал взмахом руки кого-то из своих людей и приказал: — Давайте затащите его на крышу кареты и свяжите, чтобы не смог сползти вниз и при этом видел все происходящее вокруг.

Церемониться со мной не стали — рывком оторвали от земли, заставив застонать от резкого движения, и быстро отнесли к карете. Хорошо еще, что не просто закинули наверх, а подали стоящим на крыше экипажа людям. А те, усадив меня на колени, споро скрутили бечевкой, лишив возможности пошевелиться, хотя я и так практически не владел телом.

Винсент, тоже забравшись на крышу кареты, посмотрел на дело рук своих людей и, довольно покивав, сказал:

— Вот так-то, защитничек ты наш. — И указал на моих воинов, которые лежали неподалеку то ли мертвые, то ли оглушенные. — Живые твои дружинники, живые — обнадежил меня благородный сэр. — Не все, конечно, но многие выжили. Скоро оклемаются. Правда, не смогут никуда уйти, так как Йорген запрет вас под пологом непроницаемости. И начнется забава. А какая, спросишь ты? Очень интересная, отвечу я тебе. Йорген ведь не просто маг, он некромант! Видишь, украшает твоих людей какими-то рунами? А ведь он неспроста это делает! Не упокоятся теперь твои люди с миром после смерти — в нежить обратятся! И запертых под пологом ждет участь быть с пожратыми своими же прошедшими перерождение товарищами! — И мерзко расхохотался, увидев, что я попытался рвануться, дабы сбросить с себя узы и прибить этого негодяя.

— Ну что там, поговорили по душам? — поинтересовался Йорген. — У меня почти все готово.