Лорд Пустошей

Решив не упускать возможности поэкспериментировать с безопасным артефактом, я двинулся внутрь каменных колец. Преодолев сотню ярдов, добрался до центра и остановился. Не заметив ничего необычного, перешел на истинное зрение и осмотрелся. Но увидеть что-то иное, чего не было видно при использовании обычного зрения, мне не удалось. Единственное — руны оказались насыщенными энергией и по-прежнему светились, а не исчезли, как простой рисунок. Наверное, имелись какие-то подпитывающие руны потоки, да и сами они являлись частью невидимого мне узора. Но, к моему превеликому сожалению, я не являлся Древним магом и не мог их увидеть.

На мгновение возникло ощущение, что на голову упала паутина. Это чувство исчезло, прежде чем я успел инстинктивно смахнуть раздражающую гадость. А еще через миг изменилось свечение рун. Фиолетовый оттенок потемнел, и буквально через пару мгновений руны просто исчезли. Я с интересом уставился на обелиски, ожидая увидеть, как руны вновь возникают, обретая иной цвет. И действительно, эти символы Древних снова появились. Но не яркие и не испускающие свечение, а словно поглощающие свет. Абсолютно черные, словно покрытое тэриумом лезвие моего меча. Руны казались сотканными из настоящей тьмы. Я повертел головой в разные стороны, изучая дивное зрелище — мне никогда еще не доводилось видеть подобного. В истинном зрении мир по большей части серый, в нем нет ни дня, ни ночи. Лишь разноцветные потоки и искры энергии разнообразят скучный серый фон. А тут — черный…

Почесав затылок, я перешел на обычное зрение. Но руны, утратив объемность, по-прежнему остались черными.

Недоуменно разглядывая их, я хотел, было обратиться к Каре с вопросом, не видела ли она прежде такой цвет рун и что этот цвет означает. Только прежде чем я раскрыл рот, руны начали мерцать, а еще через миг стали по очереди переливаться всеми цветами радуги. Это мельтешение окончательно меня запутало, и я решил выбраться из периметра артефакта, от греха подальше.

— Дарт, ты что сделал? — спросила Кара, недоуменно разглядывая обелиски.

— Да ничего я не делал, — ответил я и предположил: — Может, того, сломался артефакт? Ему ведь не одна сотня лет, должен же он был когда-нибудь испортиться…

— Не может такого быть, — уверенно ответила девушка. — Ничто в мире не происходит ни с того ни с сего, а потому сломаться он не мог. — И вошла в периметр древнего сооружения.

Прищурившись, я уставился на ближайший обелиск.

Едва Кара добралась до центра артефакта, я увидел, что мельтешение окраски рун прервалось на красном цвете, который довольно быстро превратился в фиолетовый. И через пару мгновений ничто не напоминало о буйстве красок, царящем здесь недавно. Словно и не было ничего.

— Вот, а ты говорил — испортился, — сказала Кара, подходя ко мне. — Ничего подобного, действует, как и прежде.

— Просто эти штуковины Древних обрели гнусную привычку — ломаться в моих руках, — пояснил я.

— Тогда тебе лучше не подходить к артефакту, раз у тебя такой дар.

— Это точно, — вздохнул я, с сожалением обводя взглядом обелиски. — А то и вправду случится что-нибудь.

— Но все же забавно вышло, — поделилась своими впечатлениями девушка. — Я никогда не видела, чтобы артефакт такие представления устраивал.

— Понять бы еще, что означает такое поведение рун, — задумчиво проговорил я.

— Ага, — улыбнулась Кара. — Как встретишь кого-нибудь из Древних магов, поинтересуйся у них относительно этой странности. Больше объяснить ее некому.

— Вообще, если это сооружение на самом деле определяет предрасположенность к конкретной сфере магии, похоже, оно просто запуталось, — высказал я догадку, вспомнив об артефакте пути выбора, использовавшемся на вступительных испытаниях в академию, который был чем-то схож по действию с этими обелисками. — А что там на самом деле — демон его знает.

— Возможно, — подумав, согласилась девушка.

— А еще что-нибудь интересненькое тут есть? — спросил я.

— Есть, — кивнула Кара и махнула рукой: — Пойдем. Наследие Древних не единственное, чем может похвастаться это место.

Я последовал за девушкой. Она сошла с тропки и направилась к зарослям крупнолистных папоротников, которые недолго преграждали нам путь, почти тотчас сменившись низкорослыми деревцами. Впрочем, путешествие оказалось коротким: преодолев не более трех сотен ярдов, мы очутились на краю утеса, отсюда открывался превосходный вид на столицу. Правда, ветви тянувшегося на простор клена немного загораживали обзор, но, как оказалось, Кара давно решила эту проблему. Мы спустились немного ниже по наклонной трещине, рассекшей скалу, и очутились на небольшом уступе, с которого ничто не мешало любоваться Талером и его окрестностями. Вдобавок оказалось, что у стены можно с комфортом расположиться на выступе, образовавшем подобие скамьи. Только перевязь с мечом пришлось снять, чтобы нормально усесться.