Лорд Системы 6

Ранее я бы, несомненно, направил Петра в спину тяжёлым мечникам, которые сейчас бодаются с фалангой, поддержав таким образом Майора. Именно там идёт сейчас самое ожесточённое сражение.

Пади строй врага, и добивать остальных будет проще, а наши армии воссоединятся в единый кулак.

Второй вариант — броситься на помощь форпосту, чтобы предотвратить очередные жертвы, ведь укрепление держится из последних сил.

Но новый навык «Полководца» подсказывает, что самое время ударить по ставке противника — самой защищённой и в то же время уязвимой точке всей вражеской армии.

Уязвимой, потому что находится она в тылу, максимально удалённо от всех опасностей. А, значит, прямо перед нами.

Точнее, как раз не совсем прямо, а на другом фланге. Но зато нас не разделяют никакие подразделения, то есть она сейчас открыта для нашего удара.

Ведь если падёт Лорд Краснодара, падёт и вся его армия. Часть рабов просто откажется продолжать бой, наёмники бросятся бежать, поняв, что риск поражения выше ожиданий, а с остальными уже будет легче справиться.

Повинуясь знаниям, полученным от «Полководца», я делаю большую дугу, направляясь точно на ставку Браги и всё более разгоняясь по пути.

Телохранители Лорда Краснодара, понимают мой манёвр, но уже ничего не успевают ему противопоставить. Всё, что они могут, это составить жидкое подобие строя, сомкнув щиты.

У них даже копий нет, только мечи для плотной пехотной рубки. Но их слишком мало, чтобы удержать наш слитный натиск.

Кабаны издают боевой рёв, способный напугать кого угодно, за ними рычат и спартанцы.

Клин всадников врубается строй телохранителей Браги. Раздаётся шесть чётких ударов, Гюнтер с сержантами не промахивается.

Их удары разят наповал. Ни броня, ни шлемы не могут остановить мощь удара, усиленную массой разогнавшегося животного.

Не зря кавалерию, особенно тяжёлую, считали на Земле богами войны. Всё дело в том, что всадник концентрирует всю свою скорость и импульс на кончике копья в момент столкновения. Никакая защита не спасёт оппонента от разрыва внутренних органов, сломанных костей и, возможно, сквозного отверстия от копья.

Враги валятся с ног, либо мёртвыми, либо получившими повреждения, которые уже не позволяют продолжить бой.

За нами следуют треск пик остальных фалангистов. Уже не так результативно, но они выполняют свою задачу!

Вражеский строй сломлен, и мы оказываемся в гуще вражеской ставки.

В лагере начинается паника и давка. Во все стороны носятся люди, по своему виду совершенно непричастные к командованию войска. Похоже, это слуги, которые должны были поддерживать комфорт во время нелёгкого дела управления сражением.

Среди них телохранители Браги, которые пытаются сохранить подобие боевого порядка и выбить всадников из сёдел.

Им в этом активно мешают валькирии. Оказавшись в гуще врага, наши воинственные девы десантируются с кабанов и устраивают в ставке резню.

В конце концов, остановить или сбить наездника на пике его скорости — задача почти невыполнимая. Скорее всадник сомкнёт атакующего и его товарищей, чем они достигнут желаемого.

Гюнтер, как мы обговорили перед атакой, ведёт всадников вперёд, не задерживаясь. Они проходят сквозь мешанину, в которую превратился вражеский лагерь и вновь устремляются в бой.

Теперь уже в тыл вражеским мечникам. Те вскоре окажутся в неприятном состоянии котлеты в сэндвиче. Надеюсь, что их в этом положении хорошо прожарят.

Валькирии тем временем связывают боем телохранителей Браги, не давая им организовать сопротивление или увести своего лидера из-под угрозы.

Все эти события мелькают у меня в сознании фоном, одновременно, словно фрагменты из комикса. На самом деле с момента, как мы врубились в боевой порядок врага, не прошло и минуты.

Всё это я наблюдаю одновременно, словно фрагменты из комикса. «Полководец» продолжает радовать меня своей эффективностью: каждую деталь сражения вокруг я вижу словно через объектив широкоугольной камеры.

Благодаря этому, вся картина боя как будто находится у меня на ладони.

Я понимаю, что для валькирий не составит труда справиться даже с высокоуровневыми, но ошеломлёнными и дезорганизованными противниками.

Что Гюнтер и всадники выбрались из толпы и вот-вот ударят в тыл врага. Всё это отмечается в сознании, но не отвлекает меня от моей главной цели.

В этот раз я двигаюсь чуть сзади, позволяя другим проламывать вражеский строй. Я сохранил свою пику и свою скорость. У меня особая задача.

Легко выделяю из общей массы высокую фигуру, кричащую на солдат, потерявших ориентацию.

Сомнений нет, это Брага!

Хотя я вижу его впервые, моментально узнаю в нём Лорда Краснодара. Правитель полиса на болоте обладает мелкими глазками-щёлочкам и круглой рожей, которая сейчас искажено ужасом или яростью.

Его двойной подбородок зарос щетиной и дрожит, словно желе, так же как и выпирающий, словно гнилой бочонок, живот, на который с трудом налезли доспехи.

Кажется, если этот боров вздохнёт, как сделанные под него кожаные доспехи с бронзовыми, а, может, и золотыми вставками лопнут и разойдутся.

Брага не умолкает, брызгая слюной в разные стороны, словно настоящий хряк.