Лорды гор. Любовь и корона

Яррен пришел в смятение. Он должен, обязан присутствовать на помолвке!

– Интересно, кого еще не пропускают стражи Зальрат? – пробормотал он вслух.

К его удивлению, отозвался дознаватель. Ласх сидел за конторкой и с недоумением, даже какой-то обидой на лице растерянно потирал мочку уха.

– Чужеродных магов не пропускают.

«Надо же, не знал, – подумал Яррен. – Как же тогда я добрался до центра пустоши? Или имелся в виду сам храм, какие-нибудь развалины в толще вечной мерзлоты?»

– А простых людей, таких, как принцесса Виолетта, получается, пропускают?

– Главное, чтобы магии не было. Пропускают. Как и простых животных. Но не во время течки. Почему-то стражи таких не любят. Брезгуют, что ли…

– У каждого свои причуды. Кстати, зачем надо было тащить меня сюда? Могла бы и наверху поговорить.

На удивление словоохотливый ласх и тут ответил:

– Так здесь же на стенах облицовка из особого камня. Он реагирует на ложь.

Яррен окинул взглядом черно-синий камень. Любопытный артефакт. Интересно, как устроен принцип его работы? Но спрашивать любознательный горец не стал, других проблем полно. И главная – как обмануть стражей Зальрат?

– Спасибо, что пояснил, – поблагодарил он неожиданно благосклонного дознавателя.

Ласх вышел из-за конторки, на ходу поправляя мундир.

– Если честно, я потрясен, лорд Яррен. Впервые вижу, чтобы стены оставались так спокойны. Обычно допрашиваемый всегда лжет, хотя бы в мелочах. Ваша честность вызывает уважение.

Яррен с трудом удержал бросившийся в лицо кровяной ток. Еще не хватало покраснеть как мальчишка и провалиться в последнее мгновение. Может, у них и этот артефакт сломался?

– Идемте, лорд, – дознаватель показал на выход, где двумя изваяниями застыли стражи. – Вас проводят до гостевого крыла.

– Минутку. Я попрощаюсь с братом. Закройте глаза.

– С каким братом? – изумился дознаватель.

Но Яррен уже встал на колени над мертвым вейриэном и положил ему ладонь на окровавленный лоб.

– Доброй вечности, брат, – прошептал полукровка.

И подземную камеру затопил ослепительно яркий белый свет.

Спавший на стуле посол Гардарунта всхрапнул и дернулся. Но Яррена уже повели к выходу, и он так и не узнал, как ласхи, нагло нарушившие дипломатическую неприкосновенность, собираются выкручиваться из этой ситуации.

* * *

Виолетта больше не снимала защитный амулет, подаренный Игиниром. Он представлял собой булавку с припаянной к ней плоской хрустальной снежинкой. Приколоть ее можно было в любое место, но принцесса предпочла прикрепить дар поближе к сердцу, с внутренней стороны лифа праздничного платья.

Сделать это удалось незаметно, сбежав во время переодевания в уборную. В некоторые места даже принцессы ходят пешком и без свиты.

Потом ее уже ни на миг не оставляли одну. Явились служанки и портнихи, на нее принялись надевать многослойные праздничные одежды, разительно отличавшиеся от тех изящных и открытых платьев, что носили морозоустойчивые ласхини. Что поделать, гардарунтские розы могут жить только в тепле, вот и укутывали ее в мех, шерсть и тонкий войлок.

На белую нижнюю сорочку из льна легла еще одна из тончайшей шерсти, с ритуальной сине-белой вышивкой по вороту, подолу и рукавам. Потом следовало нижнее белое платье с пушистой войлочной изнанкой. Верхнее платье было велюровым, в традиционных императорских цветах – синим с белой меховой оторочкой.

Летта нервничала. Ей казалось, такой наряд куда больше похож на свадебный, чем на простой парадный. Особенно смущала ритуальная вышивка.

А на диване лежала последняя деталь гардероба – белая шубка из полярной лисицы. Значит, Летту впервые выпустят из дворца, и добираться придется не подземными переходами, там громоздкая уличная одежда ни к чему.

К великому сожалению, полюбившуюся принцессе огромную рыжую шубу с плеча телохранителя пришлось оставить – она не вписывалась в строгий протокол церемонии.

К полудню Летта была готова. Фрейлинам тоже принесли подобающие туалеты, и девушки, одетые в голубые платья с бело-синими узорами, составляли достойную оправу для принцессы.

Ждали только Марцелу с украшениями, но, видимо, сокровищница императора была огромна, и он никак не мог определиться с выбором драгоценностей для невесты.

Ожидание скрасил поднос с горячим фруктовым напитком и сладостями, но лучше бы принесли полноценный обед. Летта даже была согласна на замороженную перепелку, хотя от волнения вряд ли смогла бы проглотить хоть кусочек.

«Жаль, что вы редко посещаете часовню», – вспомнились вдруг слова принца, и девушке особенно остро захотелось тишины и уединения.

Дождавшись, когда ей уложат волосы в прическу, она решительно встала и направилась к выходу.

– Исабель, Эбигайл, прошу вас следовать за мной.

– Как прикажете, ваше высочество. Но куда?

– Мне необходимо исповедоваться перед столь важным шагом.

– Это простая формальность, всего лишь помолвка, – вмешалась одна из ласхинь-камеристок, помогавших ей с ритуальным нарядом.

– Простая? – взорвалась Летта. – Меня вырядили как на свадьбу! Тащат в какой-то древний храм! Простая ли это формальность?

– Но император приказал…