Лотерея смерти

— Валя? Это я. Прости, что звоню, но тут такое срочное дело… Бандиты наехали на нас, — он не отрывал глаз от моей записки. — Им деньги нужны… Наш сайт повалили… Они говорят, что ты им должен что-то. На счетчик тебя ставят. Вот… Они тут рядом… Поговори сам с ними.

— Кто такие! Ты что, им все рассказал? — голос этого Вали из Польши загремел по громкой связи в маленьком кабинете.

— Они сами все это узнали… Пытать меня утюгом начали, чтобы номер твой узнать… Поговори с ними, Валя…

Я взял телефон в свои руки.

— Слушай, Валя, ты что, не видел неделю назад надпись на своем мочильном сайте? Ты что, думал в этом городе можно мочить людей без нашего разрешения? Да мы тебя достанем теперь не только в Польше. Как заяц побежишь! Мы болясы с тобой точить не будем!

— Что вам надо?

— Не сообразил еще? Половину всего, что ты взял в нашем городе без спросу.

— Что тогда?

— Для начала базар остановим. Сайт твой поднимем, работай дальше, только платить будешь нам. И живым тебя оставим, сука!

— Ты кто?

— Для тебя — смотрящий. Тебя на счетчик ставлю, с сегодняшнего дня! А лучше приезжай, Валя, так верней уладим это дело.

Я зажал телефон рукой, протянул его подследственному и прошептал:

— Читай, читай дальше, что в бумажке!

— Это, как его… у меня телефон они отобрали, сказали, сами будут с тобой потом разговаривать. Так ты не сомневайся, если в следующий раз позвоню не я…

— А ты случаем не из ментовки сейчас со мной говоришь? Что-то не очень мне верится во все это. Тебя сейчас менты не держат за…

На этих словах я выхватил телефон из его рук и разорвал соединение. Телефон положил в коробку, но не выпустил из пальцев, и руку не вынул, оставил ее в коробке. Через несколько минут, когда мы отошли от нервного напряжения при разговоре, я спросил у подследственного:

— Кем твой Валя был в зоне?

— Фраером. Я за него держался. Он защитить мог, блатные его не трогали.

— Как он тебя уговорил на эту «лотерею»?

— Деньги обещал, хвастал, что хорошей жизнью теперь живет, фамилию сменил, и все такое.

— Новую фамилию знаешь?

— Откуда!

Не вынимая руки из коробки, я сдвинул пальцем крышку телефона, поддел батарею, нащупал под ней сим-карту и выдернул ее. На прощание я сказал серийному убийце:

— Хорошо ты сыграл. Но больше нам не потребуешься. Что я обещал — сделаю. Сестру увидишь.

Когда его вывели из кабинета, Седов мне сказал:

— Не верит Валя. И никогда не поверит.

— Что-нибудь придумаем.

Я очень хотел сказать ему про это сразу, но перед видеокамерами и микрофонами кабинета это делать было глупо. Но как только мы сдали телефон на склад, и пошли по длинному светлому коридору к выходу, я сказал ему:

— Сергей Лукич, я должен вам сознаться. Я вынул сим-карту из телефона. Она у меня в кармане.

Тот резко остановился.

— Мы должны вернуться.

— Сергей Лукич, мы должны продолжать следственные действия. У нас все получается. Помогите мне в этом.

— Это незаконно. Это называется уничтожение улик. За это есть статья уголовного кодекса.

— Вы это видели? Нет, не видели. Поэтому вы лично ни в чем не виноваты. Улика целехонька, но она теперь здесь, у меня в кармане. Она мной не уничтожена, поэтому состава преступления не имеется. Кроме того, эта сим-карта будет мной возвращена. Она взята мной только для нового следственного действия. Через несколько суток я напишу объяснительную записку и сам ее сдам, куда положено. За это время этот телефон никому не потребуется, если вообще когда-нибудь и кто-нибудь возьмет его снова в руки. А главное, вы уже с самого начала сняли с этой сим-карты все, что было нужно — сами мне это сказали. Каюсь, не оформил, как полагается. Но обстоятельства не оставили выбора. Или вы думаете, можно было иначе? Но как?

Седов мне ничего не ответил, но пошагал рядом дальше по коридору. На КПП он тоже ничего не заявил охране, и мы, молча, вышли из «Новых крестов» и сели в машину.

Через час молчаливой поездки я высадил Седова у его следственного отдела. После этого я поехал домой, чтобы найти нужный номер телефона. Он был среди записей старых контактов в криминальном мире — мне со многими приходилось там встречаться по газетным делам. Я быстро нашел этот номер — очень известного в свое время городского «авторитета», и моего, тем не менее, хорошего знакомого, — и позвонил ему.

17. Вор в законе

Мне было совершенно ясно, что сообщник Валя не верит всему тому, что услыхал от подельника по «лотерее», мелкой сошки, которую ни в грош не ставил. Никогда он не поверит настолько, чтобы явиться сюда, к нам в руки. Возможно, на всякий случай, он заплатит «отходняк», если допустит, что это наехали на него бандиты. Он знал их очень хорошо, много лучше, чем мы, и понимал, что надо обязательно «делиться». Поскольку деньги в этой среде — признак уважения и власти, то этого будет достаточно. Но приехать сюда, по телефонному звонку «шестерки», попавшей в чьи-то руки, и очень вероятно, «ментовские» руки, — он и не подумает.