Лоция ночи

Проглоти, душа, молитву.Выучи — чтоб твердо знать,Чтобы мне — как свет покину —Сразу же ее сказать.

57

Выгоняли меня, говорили: «Иди!Спасайся, сестра, где знаешь,А нас ты, сестра, ужасаешь».Разве вы петуха прогоняли,Как, хрипя, по ночам орал?Разве вы звезду уносили —Когда луч ее страшно дрожал?Как же я отсель уйду?Я поволоку с собою,Как ядро на ноге,Как сурка на плечеИ лису под рубахой, —Монастырь весь.

Уйду — за мной по горам и долинамМонастырь ваш на цепи поволочится,А трястись весь тяжкий путь мой длинныйСладко ли вам будет в нем, сестрицы?Лягу в поле спать —Под голову положу.Хорошо ли вам будет на голой земле?Нравятся мне только два,Только два жития мне привычны,Схожие между собою весьма, —Иноческое и птичье.

58

Стою ли на молитве или сплю —Лукавый — он не дремлет, он — бессонный.И шепчет про забытую любовь —Без имени, без облика, — а вспомню.Как будто бы меж ребер втиснут гроб —Такой, что он и виден только в лупу,

А в нем — нагая жирная любовьВ твоих ботинках, с бородою глупой.Чуть пошевелится любовь — я вниз,За плечи уложу покойницу уныло:«Лежи, лежи! Ты у меня проснись!Ты — синяя, ты вся давно остыла».

59. Звезда в окне

Звезда, волнуясь, перешлаЗа крестовину переплета —Как будто вынесла волнаВверх колокольчик перемета.Вся в каплях темной, ой, воды,Из забытья, из древней бездны —За переплетом умерла,В стекле неровном ты воскресла.Звеня, лепечет мне: «Вонми —Совсем не страшно, ты не бойся,В колодце вечности умойся

И голову приподними».

60. Старица

Задумавшись, иголку проглотилаЯ в супе. Может, солнца лучик?А может, просто волос поварихи?Но что-то колет изнутри и мучит.Я не заметила — а вдруг игла простая,Нагая, острая — а вдруг? О ужас!О, старица врачебная златая!К ней в келью я скорей метнулась.ПахнетВ келье ее святойДустом, ладаномИ весной.Она спала и тяжко простонала —Должно, грядущее влилось ей в сон,И руку выпростала из-под одеяла,Что не истлеет до конца времен.

Она проснулась вдруг и просияла,Меня увидев, — будто с вестью ангелПред ней стоял. Мне стыдно стало.Она мне меду наскребла из банки.Заговорила, как судья и грешник,Как оксфордский профессор (Оксфорд — там,Где тривиум преподаютСкользящим в небе школярам),Как хоровод детей пророчащих, блаженных,И голова кружилась — я ушла,Поцеловав ей руку. ГоворилаМне вслед она: «В обрезанное сердце льется Жизнь,Любовь, и дух, и царствие, и сила,А что-то колет — плюнь и веселись».Ну я и плюнула — у ног лежалаИгла, светясь мертво и ало,И с нею в лес я, к змейкам, побежала:«Где нищая? Я подарю ей жало».