Ловец сбежавших невест

– Замок пуст, – сообщил нам Инквизитор. – Огонь выгнал отсюда всех обитателей. Князь Полуночи бежал, и куколка – тоже.

– Как вы отыскали нас, Тристан? – спросил Генри.

– По вашим следам, – ответил Инквизитор. – По обгоревшим вещам и серебряным пулям, рассыпавшимся из карманов Энди. Идемте, соберем их. Я их не трогал; оставил, как след, как крошки, которые должны были помочь выбраться Гензелю и Гретель из чащи.

Где Инквизитор раздобыл нам – и самому себе, кстати, – гардероб, оставалось тайной. Полагаю, что украл на чужих бельевых веревках. Но я не хотела ни уточнять, ни осуждать его за это, поспешно натягивая чужие белоснежные панталоны с кружевами.

– Однако, я что-то не заметил в вас особой привязанности к вашему… м-м-м… семейству. Ни почтения, ни благодарности, ни любви, – голос Инквизитора был благостный, он и сам взирал на Генри, словно тот был любимым сыном из всей его паствы. – Ни желания служить им.

Генри, оправляя на плечах красивый, горчичного цвета, жилет из самого дорого материала, с блестящими пуговками в два ряда, только хмыкнул неодобрительно.

– Откуда ж взяться всем этим добрым чувствам в моей душе, – ответил он довольно ядовито, явно намекая на недоверчивость Инквизитора, – если все мои отношения с этим семейством были основаны на лжи?

– Как так? – удивился Инквизитор. Генри, натягивая сюртук, который, к слову, сел на него как влитой, только щурил насмешливо глаза. – Вы же сказали, что неизлечимо болели, и потому заключили сделку, позволившую вам выжить? Чем, к слову, вы болели, Генри?

– Ах, Инквизитор, – посмеиваясь, ответил вампир, – вы так быстро записываете людей в негодяи, ничего о них толком не зная… кажется, я умирал от саркомы. Не припомню точно. Но ощущения были не из приятных. Поэтому действовать надо было решительно, болезнь сжирала меня просто невероятно быстро.

– О-о, – протянула я. – И вы тогда спустились к вампирам?

– Да, – лаконично ответил Генри. – По той самой лестнице, по которой мы спускались с вами, Энди.

– А какие гарантии были, что они вас не обманут и не сожрут до смерти? – поинтересовался Инквизитор. – Весьма опрометчивый шаг!

– Мне терять было нечего, – ответил Генри. – Я составил завещание, очень подробное и точное, нотариус заверил его. Наутро меня полагали найти уже мертвым; поэтому я пошел к вампирам без страха.

– Но козырь в рукаве все же был? – спросил подозрительный Инквизитор. Генри кивнул:

– Конечно. Я же решился на это не в раз, я долго обдумывал то, как буду жить в ипостаси вампира, если кровососы меня пощадят и не выпьют досуха. Так вот, у меня был друг, очень близкий, очень дорогой мне друг…

– Женщина, конечно? – отчего-то ревниво произнесла я. Генри с Инквизитором неодобрительно глянули на меня, и мне пришлось прикусить язык. Разумеется, тот факт, что мы с Генри целовались в его гробу, еще не давало мне повода думать, что между нами есть какие-то особенные отношения… и прав у меня на Генри тоже не было никаких… о, магия пресвятая, а ведь так хотелось иметь эти права!

– Нет, с чего вы взяли? – удивился Генри. – Вовсе не женщина, а действительно добрый друг. Ученый. Врач. Он поддерживал во мне еле теплящуюся жизнь и ставил какие-то опыты, чтобы потом удержать меня от кровавого безумия вампиров. Он придумывал много штук, очень полезных, чтобы потом, когда вампирская магия излечит от болезни, вернуть меня снова к человеческому образу. Вот, кстати, вакцина – это он ее разработал. Я изготавливаю ее по его рецептам, но придумал ее он. Он поддерживал меня и ободрял; он обещал, что не отвернется от меня, когда… ну, вы понимаете.

– Когда вы озвереете и его станете считать обедом, – подсказал Инквизитор.

Мы неспешно брели по темным залам, и я время от времени нагибалась, чтобы подобрать серебряную пулю, сверкнувшую в свете фонаря Инквизитора.

– Да, – ответил Генри. – Думаю, у него все получилось бы. Он все-таки был блестящим ученым, гениальным. Но Князь Полуночи не мог допустить, чтобы его дар достался мне просто так, без страданий. Кроме денег, что я заплатил ему, он хотел получить и меня – всего, целиком, – и отравить мою душу. Он хотел, чтобы я служил и помогал ему.

– А вы этого не хотели, даже обратившись в вампира, Генри? – спросила я.

– Я просто не мог этого допустить! – горячо выкрикнул он. – И потому сбежал, едва вампиры отпоили меня кровью и вернули мне силы и здоровье. Формально, договоренности были соблюдены. Я заплатил им и уговорил не высовываться на поверхность. Они меня вылечили.

– Ага, – произнес Инквизитор. – Не ваших ли рук дело эти казни каторжников, убийц и негодяев путем искусывания вампирами? Это ваша плата? Это часть договора?

Генри лишь кивнул.