Ловец снов

Лэд, лежащий на полу среди россыпи окурков, бумажных чашек и смятых оберток от чипсов, заскулил от боли. Тело бедняги уродливо вздулось, торс походил на бочонок. Скоро пес выпустит газы, и живот снова опадет. Мистер Грей установил контакт с байрумом, росшим внутри собаки, и сможет регулировать его созревание.

Собака станет его модификацией того, о чем его хозяин думал, как о «русской». Как только он отдаст пса, его миссия будет выполнена.

Он сделал мысленный посыл назад, нащупывая остальных. Генри и его друг Оуэн внезапно исчезли, как радиостанция, прекратившая передачи. Тревожный сигнал. Еще дальше (они только что прошли повороты на Ньюпорт, примерно в шестидесяти милях от нынешнего местонахождения мистера Грея) следовала группа из трех человек с одним четким контактом: «Перли». Перли, как и собака, вынашивал байрум, поэтому мистер Грей ясно его слышал. Раньше он получал также сигналы от второго, по имени «Фредди», но сейчас и этот замолчал. Росший на нем байрум погиб. Так сказал «Перли».

На обочине промелькнул зеленый знак с надписью: ЗОНА ОТДЫХА. Там наверняка найдется «Королевский бургер», который файлы Джоунси определяли как «ресторан» и «закусочная фаст-фуд», где можно попросить бекон, при мысли о котором желудок громко заурчал. Да, трудно будет отказаться от этого тела. Оно имеет свои преимущества, определенно имеет, и немалые. Но времени на бекон нет, пора сменить машину. И сделать это как можно более незаметно.

Въезд в зону отдыха разделялся на две дорожки. Одна для ЛЕГКОВЫХ МАШИН. И вторая ТОЛЬКО ДЛЯ ГРУЗОВИКОВ И АВТОБУСОВ. Мистер Грей зарулил большой оранжевый снегоочиститель на стоянку для грузовиков (у Джоунси от усталости дрожали руки) и, с восторгом увидев еще четыре такие же машины, припаркованные вместе, поставил свою в конец ряда.

Настало время пообщаться с Джоунси, по-прежнему отсиживавшимся в своем странном убежище, куда мистеру Грею не было доступа.

– Что задумал, партнер? – пробормотал мистер Грей.

Нет ответа… но он чувствовал, что Джоунси прислушивается.

– Что поделываешь?

Нет ответа. И правда, что ему делать? Заперт, ослеплен, лишен общения. Все же не стоит забывать о Джоунси… Джоунси с его чем-то волнующим предложением забыть о цели, о приказе рассеять семена и просто наслаждаться жизнью на Земле. Эта мысль упорно возникала в самые неподходящие моменты: послание, подсунутое Джоунси под дверь своей добровольной тюрьмы. Согласно файлам Джоунси, мысли подобного рода назывались «слоган». Короткие, простые и доходчивые. Последний гласил: БЕКОН – ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО. И мистер Грей даже не усомнился, что это правда. Даже в больничной палате (Какая палата? Какая больница? Кто такая Марси? Кому нужен укол?) он осознал, что жизнь здесь прекрасна. Но приказ ясен, недвусмыслен и непререкаем: он засеет этот мир спорами байрума, а потом умрет. Но если по пути успеет поесть бекона, тем лучше.

– Кто был Ричи? Что такое «Тигры»? Он тоже был тигром? Почему вы убили его?

Нет ответа. Но Джоунси слушал. Очень внимательно. Мистеру Грею ненавистно было его присутствие. Все равно (улыбка взята из хранилища памяти Джоунси) что крохотная рыбья кость, застрявшая в горле! Недостаточно велика, чтобы подавиться, но поминутно колет и мешает.

– Ты чертовски раздражаешь меня, Джоунси. До посинения. – Он натянул перчатки, некогда принадлежавшие владельцу «доджа». Хозяину Лэда.

На этот раз узник соизволил ответить: Взаимно, партнер. Почему бы тебе не убраться туда, где ты желанный гость? Отправиться к себе домой, и там выкидывать свои штучки?

– Не могу, – сказал мистер Грей, протягивая руку колли. Лэд благодарно обнюхал ее, радуясь запаху прежнего хозяина на перчатке. Мистер Грей послал ему мысленный приказ сидеть смирно, спрыгнул на землю и стал огибать ресторан. На задах наверняка еще одна парковка, для служащих.

Генри и тот, другой парень, вот-вот схватят тебя за хвост, жопа с ручкой. Тебе все равно не уйти. Поэтому расслабься. Проведи время с толком. Закажи тройную порцию бекона.

– Они не чувствуют меня, – сказал мистер Грей, выдыхая клубы морозного воздуха (ощущение прохлады во рту и горле было изысканным, бодрящим, даже запахи бензина и дизельного топлива казались чудесными). – Если я не чувствую их, значит, они не чувствуют меня.

Джоунси рассмеялся – в самом деле рассмеялся,

 – и мистер Грей от неожиданности застыл рядом с мусоросборником.

Правила изменились, друг мой. Они заезжали за Даддитсом, а Даддитс видит линию.

– Не пойму, о чем ты.

Все ты понимаешь, жопа с ручкой.

– Не смей меня так называть! – взорвался мистер Грей.