Лови момент

На правом предплечье парня были изображены кроваво-розовые щупальца осьминога или какого-то подводного монстра. Они оплетали надломанный корпус гитары, а вокруг плескалась лазурь моря. Но несмотря на трещину, инструмент продолжала играть – из неё вереницей вылетали нарисованные ноты и уходили выше к плечу. Гриф гитары на бицепсе как будто вспарывал тонкую кожу, разбрызгивая алые капли крови на волны, винтажный микрофон и строчки из песен. Настолько реалистично, что аж жутко. Хотелось расспросить его о значении рисунков, но я знала, что он не скажет. Просто закроется в себе.

На его теле вообще почти повсюду пестрели цветные и чёрно-белые изображения. Тёмно-зелёный водяной дракон опоясывал шею, огромными лапами и хвостом выходя на плечи. На груди красовалась готическая и витиеватая надпись «Family First». С двух сторон эти слова охраняли большие голубо-синие птицы с умными глазками-бусинками – похожи на ласточек.

Я знала, что на рельефном животе красуется огромный графичный череп. И как только я могла принять Кирилла за какого-нибудь офисного планктона?

– Разве? – нашлась я, перестав сканировать его тату.

– Ты меня пугаешь, – темнота колыхнулась, и мне показалось, что он склонил голову.

– Я настолько страшная? – попыталась пошутить я, всей душой ненавидя серьёзные разговоры. – Нет, по утрам, конечно, я могу быть похожей на Чужого, но в остальном всё не так плохо, солнышко.

– Алиса, послушай.

Кирилл вынырнул из тени, и теперь я могла лицезреть его чуть округлое лицо с лёгкой щетиной на щеках и подбородке, высокий и умный лоб, игривые тёмно-русые кудри, изгиб тонких губ с опущенными уголками.

– Здесь наши отношения не могут выходить за рамки. Мы коллеги и не больше, – он почти невесомо коснулся моих пальцев, а потом также быстро отдёрнул руку. – Но и врагами мы быть не должны.

– Лично я с тобой не враждовала.

– Ты пытаешься вернуть то, что было на море. Просто хочу сказать, что это – бессмысленно.

– Не пытаюсь, просто хочу честности и уважения по отношению к себе. А не игр в прятки и приказного тона, – возмутилась я, потирая бока кружки.

– Всё совсем не так, Алиса, – он откинул назад упавшую на лоб прядь. – Если я…

Но закончить какую-то важную мысль Кириллу не дал хриплый и обволакивающий уши голос фронтмена:

– Эй, голубки, я всё понимаю – ночь, звёздное небо, романтика и любовь в воздухе, но нормальные люди здесь спать пытаются, – послышалась неразборчивая возня Белинского за тонкой дверью, разделяющий зону сна от кухонно-гостиной. – И, Круглов, перестань мямлить, просто поцелуйтесь уже. Главное тихо-о-о.

– Согласен, – неожиданно вставил сонным голосом ударник.

Я же говорила, что здесь нет никакого личного пространства. Даже ни намёка на него. Мы все на глазах друг у друга, как герои сюрреалистичного сериала.

Мы оба притихли. После наглого вмешательства нетерпеливого фронтмена Кирилл впал ещё в большую задумчивость. А мои собственные уши покраснели от смущения.

– Бурда твой чай, у меня есть средство гораздо лучше, – шепнула я, вставая.

В холодильнике, забитым всякой всячиной, которую можно съесть прямо так или приготовить на скорую руку, обнаружилось ведро с мороженым. Его-то я и вытащила.

– Вот, – поставив перед Кириллом десерт, я протянула ему маленькую ложку, – лучшее лекарство для души и тела.

– Это, кажется, Юлькино мороженое.

– Какая разница? Если спросит, свалим всё на проголодавшегося Белинского. В нём вообще исчезает большая часть наших запасов, – я заговорщически ему улыбнулась.

Менеджер принял ложку и сразу же окунул её в сливочно-клубничную, с мелкой шоколадной крошкой, мякоть. Больше мы не разговаривали, просто молча уплетали холодное лакомство, изредка поглядывая друг на друга. Каждый был занят своими мыслями. Меня мучила не оконченная, повисшая в воздухе фраза. Казалось, что меня лишили чего-то очень важного. А уж какие демоны изводили Кирилла, я могла только догадываться.

Как оказалось, об этом парне я не знала ровным счётом ничего. Ничего на палочке. Но мне жутко хотелось разгадать эту сложную шараду.

****

Сегодня погода преподнесла не очень приятный сюрприз – непрекращающийся и такой мерзкий дождь. Небо исторгало из себя воду так неистово, что стало страшно: а вдруг нас всех здесь затопит? Тяжёлые тучи придавили здания своей серостью. Вот-вот нагрянет гром. Так что погулять по Тюмени не получилось, хотя до отбытия нашего довольно не скромного «каравана» было ещё часа четыре.