Ловим со льда

В глухозимье погода обычно не благоприятствует рыбной ловле. Метель, резкие перепады давления и другие отрицательные погодные факторы плохо влияют на рыбий аппетит. Водоемы в это время покрыты толстым слоем льда, под которым рыба испытывает сильное кислородное голодание. Поэтому там, где есть течение, она активнее. Другое дело – март-апрель, когда на водоемах, расположенных севернее Москвы, можно ловить рыбу со льда чуть ли не до первого мая. Вот почему на этот раз решено было порыбачить на Рыбинском водохранилище в районе села Легково.

По приезде на Рыбинку мы остановились в двухэтажном здании рыболовно-охотничьей базы «Легково». Добираться было не просто, поскольку на дорогах донимал гололед. Запомнился хотя бы такой момент: шедший впереди нас на приличной скорости джип резко тормознул, и его тут же вынесло почти на встречную полосу, густо нашпигованную машинами. Обошлось. Но наша «Тойота» после этого вела себя вполне прилично, в результате чего весь путь по времени занял в полтора раза больше, чем обычно. Несмотря на поздний час, на базе нас встретили радушно. Поселили в одноместные уютные номера, вкусно накормили, прояснили ситуацию относительно рыбалки.

Уровень воды в Рыбинском водохранилище с осени оставался очень высоким, и на русловых, а также других глубоких участках было сильное течение. Поэтому даже в глухозимье рыба держалась на довольно отдаленных отмелях, где глубина составляла не более 2–3 м. Эти отмели располагались сравнительно недалеко от впадения затопленных Мологи и Шексны в Волгу. Сюда на подводное слияние рек мы и приехали. Если взять во внимание, что рядом проходящие подводные течения несли подводным обитателям кислород, а на отмелях было много дрейсены, место было выбрано правильно.

На другой день после безуспешных попыток найти берущих хищников более высокого ранга – щуки и судака – мы выставили к вечеру напротив базы дюжину закидушек и жерлиц на налима. В качестве живцов использовали мелких окуньков, плотвичек и ершей, положив их на дно и мало рассчитывая на успех.

С тактической точки зрения жерлицы и поставушки были расположены удачно – по краю затопленного ручья, русло которого тянется с изгибами вдоль берега на расстоянии метров ста от него. В основном все снасти ставили на краю полива с глубинами 3–3,5 м, после которого шла бровка ручья. Как выяснилось потом, поставушки и жерлицы, выставленные на свале и на глубинах, превышающих 4,5 м, результата не дали.

После установки жерлиц, когда сидели за кружкой горячего чая у камина, было высказано много предположений и сомнений об установке жерлиц и об успехах рыбалки. Хотелось верить, что достаточно широкая расстановка снастей (мы их размещали примерно метрах в 20–25 друг от друга) даст возможность выяснить участки концентрации ночного хищника. Потом уже можно будет усилить уловистые зоны дополнительной установкой жерлиц. Наш егерь же считал, что нужно было ставить жерлицы плотнее.

Наутро результат превзошел все ожидания. Вначале, еще с берега, заметили один загоревшийся флажок. Когда подошли, увидели, что леска полностью размотана. На двойнике сидел налим больше килограмма весом, набитый икрой. Мы очень удивились, что нерестовый налим еще питается, поскольку рассчитывали лишь на некрупных налимчиков. Следующая жерлица, установленная на русловой глубине, была пуста. Зато четыре жерлицы, установленные по краю полива, были с уловом. Еще один налимчик был за килограмм, остальные от 500 до 700 г.

При снятии уловов с крючков егеря слегка упрекнули нас за то, что на налимьи поставушки поставили двойники – слишком сложно было на морозе освобождать их, так как все налимы заглотали живцов очень глубоко. Егерь Александр посоветовал в другой раз ставить одинарные крючки № 6–8 (по отечественной нумерации) с длинным цевьем, а Иваныч (управляющий базы) сказал, что он вообще в качестве крючка использует остро заточенную жесткую проволоку, загнутую крюком, и налим никуда не девается, зато снимать его – одно удовольствие: проволока легко выходит из утробы. Чтобы проколотый такой проволокой живец не сошел с крючка, вблизи жала надвигают стопор из кусочка плотной резины.

Окрыленные успехом, к вечеру второго дня пребывания на базе мы выставили в общей сложности 25 жерлиц на налима.

Взяв живцов, мы пошли с егерями усиливать дополнительными жерлицами уловистые участки. Во-первых, поставили по две снасти между тех жерлиц и поставушек, на которых были налимы. Но чтобы не слишком уплотнять зоны ловли, одну жерлицу выносили глубже на полив, а другую ставили на русло ручья. Остальные жерлицы поставили на других неохваченных участках – там, где продолжалось затопленное русло ручья. Теперь арсенал установленных налимьих самоловов у нас увеличился до 25. Если учесть процентное соотношение ранее установленных снастей и пойманных на них налимов, мы надеялись снять не менее десяти рыбин. Все уже азартно потирали руки в предвкушении солидного улова, поглядывая на поле заряженных красных флажков.