Ловите конский топот. Том 2. Кладоискатели

— Правда, в этом варианте нам придется пойти на очередное, и очень серьезное, нарушение галактических законов, — продолжал Арчибальд с интонациями карьерного дипломата высокого ранга. — Однажды мы его допустили, предоставив роботов для вашего парохода, но то был частный случай, не влекущий, так сказать, прецедента. Эти устройства рассматривались как слегка одушевленные, наделенные ограниченной свободой перемещения исполнительные механизмы. Самоходные станки с программным управлением…

Формулировка ему самому понравилась.

— Сейчас же речь идет о том, чтобы выпустить неотличимые от человека существа не только за пределы «Валгаллы», но и всей Земли, использовать их для войны с гуманоидной расой… Это беспрецедентно и может повлечь санкции…

— Да какие, к черту, санкции?! — возмутился Берестин. — Вы с Антоном давным-давно поставили себя вне всяческих законов, разве не так? Как будто, если до вас доберутся, не знаю, кто именно, лишний год тюрьмы, или что там у вас за такое нарушение полагается, сыграет роль. Антону, даже если второе пожизненное впаяют, без разницы. А тебя, любезнейший, давным-давно приговорили к демонтажу, может быть, даже показательно-публичному. Так чего же теперь… девочек из себя изображать?

Арчибальда тирада Алексея слегка расстроила.

— Ну, зачем вы так, сразу! В доме повешенного — о веревке… Я просто хотел, чтобы вам стали ясны правовые аспекты… Законы, они ведь существуют независимо от нашего личного к ним отношения…

— Наплевать и забыть, — тоном приказа заявил Шульгин. — Запиши себе в блокнотик — «снявши голову, по волосам не плачут».

— Записал, — демонстрируя развивающееся чувство юмора, кивнул Арчибальд. — Более серьезных возражений у нас нет.

— Так нечего было дурака валять, — буркнул себе под нос Шульгин, а вслух сказал: — Отлично. Мы рады, что вам понравилось. На ближайшее время у вас появляется интересная работа…

— У нас? Разве вы не собираетесь сами этим заняться? — Арчибальд выглядел откровенно удивленным.

— Нам-то это зачем? — спросил Шульгин. — Мы, кажется, давно обо всем договорились. Антон скоро появится? Без него — колода неполная. Если очень занят, пусть позвонит, когда освободится, а мы пока своими делами займемся…

— Нет, ну что вы на самом деле, господа… Я, так сказать, вполне уполномочен, все текущие вопросы в любом случае прежде всего в моей компетенции…

Тут он был, разумеется, прав. О чем бы друзья ни договаривались с Антоном, техническим директором и непосредственным исполнителем был Арчибальд. До сих пор оставалось неясным, до каких пределов простиралась его лояльность, то есть — в какой степени он оставался механизмом, предназначенным для обеспечения деятельности своего повелителя. Избитая западными фантастами тема «бунта роботов», популярная в пятидесятые-шестидесятые годы, постепенно, по мере «прогресса», вернее, тупика, в который зашли казавшиеся столь перспективными изыскания в области «искусственного интеллекта», сошла на нет. А сейчас вдруг встала перед нашими героями во весь рост.

Левашов, чуждый обычных обывательских страхов перед «железом», мнения своих друзей не разделял.

Находясь в защищенной от прослушки и ментального контроля Замка Сашкиной кухне, он говорил:

— Самое худшее, что я могу предположить, — это наличие у Замка особой, специально всаженной очень глубоко программы, рассчитанной как раз на наш случай. Там, в их спецслужбах Ста миров, не дураки сидят. За тысячи лет могли и такой вариант предусмотреть: самый надежный агент все-таки срывается с крючка. Сталинские органы без всякой электроники за двадцать лет, да с неполным средним образованием большинства руководителей, отладили систему, из которой выскочили живьем «на свободу» едва больше десятка человек…

— Да и то вопрос, выскочили по-настоящему или продолжали использоваться «втемную», — добавил Шульгин, за время работы шеф-куратором всех врангелевских спецслужб и жизни в Москве-38 ставший большим специалистом по обсуждаемому вопросу.

— Так точно. Вот и Антон с Дайяной, кстати, тоже — обрели самостоятельность. Но насколько? Антона держит и контролирует Замок, нашу мадам-бандершу — что-то еще… Ну не бывает такого, чтобы у искусственно созданной личности подразумевалась возможность обретения свободы воли…

— А Ирина, Сильвия? — не подумав, возразил Новиков.

— Жаль тебя разочаровывать, — вздохнул Олег. — Ты ведь сам все видел! Чуть-чуть ослабли наши вожжи, и их почти перехватила Дайяна. Это, прости за сравнение, как с евреями. Десять поколений прожили в России, идиш забыли, а то и никогда не знали, сало ели, по субботам работали, и вдруг… Позвала историческая родина. И ломанулись в Землю обетованную! Был у меня знакомый, советский полковник, сирота, с Суворовского училища карьеру начинал, а потом взял и уехал. В 60 лет все с нуля начинать. Вот тебе и подпрограмма, Моисеем заложенная. Философски выражаясь — архетип.

— Ладно, оставим, — сказал тогда Новиков, почувствовав глубинную правоту Олега. Не так часто он выигрывал в их идеологических спорах, а сейчас — сумел.