Ловко устроено

— Продырявить твою шкуру доставило бы мне огромное удовольствие, — процедил он сквозь зубы. — Потому что ты доставил мне много хлопот и неприятностей. Но было бы неосторожно сводить с тобой счеты в Голландии.

Он закурил сигарету и продолжал:

— У меня были прекрасные намерения относительно тебя, мой друг. Ты отплывешь вместе с нами на грузовом судне. Знай, что твоя жизнь, пока ты будешь жив, будет счастливо и приятно протекать в одном из наших концентрационных лагерей. В Германии у нас имеются превосходные места для дрессировки людей.

Я плюнул в него. Он подошел ко мне и ударил кулаком по лицу так сильно, что я упал со своего стула. Этот маленький пигмей с самым спокойным видом может быть поистине кровожадным, подумал я.

— Тебе, безусловно, будет интересно узнать, что ты сыграл большую роль в успешном финале нашего предприятия, мой друг. У меня обычно нет обыкновения самому заканчивать дело, но на этот раз я приехал, чтобы лично руководить завершением операции. Если бы не твои глупости в Париже, я находился бы сейчас в Швейцарии, где другие операции требуют моего личного присутствия.

Он сел на табурет и закурил сигарету.

— Полагаю, — продолжал он, — ты считаешь своим очень хитрым ходом, когда заставил позвонить мне в Париже жену Риллуотера, чтобы я среди ночи приехал к ней. А твоим мозгам не показалось странным, что я могу найти неправдоподобным, что именно со мной она хочет поговорить об исчезновении Джеральдины? Но так как я любопытен от природы, то решил согласиться на это приглашение. Она информировала меня о своем желании известить французскую полицию.

Зелдар пожал плечами.

— Естественно, что мне это совершенно не понравилось, — продолжал он, — и я решил, что для меня настал момент покинуть Париж. Мне пришла в голову мысль, что мне не следует заезжать к себе, потому что так будет осмотрительней. Но, чтобы удовлетворить свое любопытство, я проехал мимо своего дома, прежде чем отправиться на вокзал. Я заметил свет в окнах моей квартиры.

Он коротко рассмеялся.

— Надеюсь, что они до сих пор ждут меня там.

Он опять рассмеялся, потом подошел к шкафу и открыл его. Достав бутылку шнапса и стакан, он налил себе большую порцию.

— Я не хочу обвинять тебя в неловкости, но, тем не менее, должен отметить, что вы, американцы, совсем не такие уж ловкие ребята, как говорят.

Он сардонически улыбнулся.

— Я имею в виду твоих соотечественников-преступников, которые хорошо поработали на нас и которым мы не заплатили ни гроша. Доллары нужны нам самим, нам, немцам. Но даже не из-за этого так приятно надувать людей.

Он налил себе еще шнапса и продолжал:

— Несмотря на это, эти мошенники-американцы снова пришли предлагать мне свои услуги и обязательно хотели еще раз помочь мне.

Если бы я мог пошевелиться, то лягнул бы сам себя ногой, потому что понял, что эта ведьма Ардена Ванделл продала меня. Он поднял свой стакан.

— Герр Кошен, — прокаркал он, — ваш коллега капитан Эмиль Маншмидт из Разведывательной службы Рейха поднимает стакан за здоровье нашей прекрасной подруги, фроляйн Ардены Ванделл, ценного агентурного сотрудника Рейха.

Одним глотком он проглотил свой шнапс.

Я же молча обругал себя. Я должен был предвидеть это раньше. У этой негодяйки только и было на уме надуть меня.

Глава 14

Что же делать?

Во время всего этого кошмара я оставался неподвижен, с опущенной головой, глядя на свои ботинки и горько сожалея о происшедшем. Вы, может быть, удивитесь, но я перебирал в памяти все о малышках, с которыми встречался в своей жизни. Я знал их с разными характерами и качествами: хороших и плохих, худых и толстых, карлиц и великанш. Я видел их плачущими, когда им чего-нибудь хотелось, видел других, которые добивались своего с петардой в руке, таких, которые лаской пытались покорить вас, и тех, которые приходили ко мне с невинным видом и крутя задом.

Но Ардена — это особый случай.

Это, пожалуй, самая ловкая из всех мошенниц, с которыми я встречался когда-либо. Она вызывала у меня такую же неприятную боль, как ревматизм. Держу пари, что если бы она оказалась после кораблекрушения на необитаемом острове со своей бабушкой, она бы вытащила у той золотые зубы, чтобы попытаться продать их рептилиям. Уверяю вас, она нашла бы возможность уговорить любую рептилию.

Зелдар по-прежнему пил свой шнапс.

— Что я нахожу совершенно замечательным, — внезапно проговорил он, — это то, каким способом фроляйн Ванделл скомбинировала так, чтобы избавиться от вас, герр Кошен! От вас, который считался ее приятелем и коллегой, потому что она верила, что вы — Чарли Хойт, чему она, кстати, продолжает верить и сейчас.

Он рассмеялся и продолжал: