Ловля молний на живца

– Это ничего… В Ленинграде своих не бросают. Давай, чтобы твои дела разрешились благополучно. Маша заглотила водку, поставила стопку на стол, кивнула дядечкам и выбралась обратно на душную набережную. Перешла проезжую часть. Смотрела на сгущенную воду в реке. Будущего не существовало. Петербург обесцветился, полинял. Все, чем она жила последнее время, оказалось фальшивкой. Она обняла себя за плечи. Ее дергало током. Хотелось упасть в черную воду и закутаться в нее навсегда.

Задача 6

Зажги свечу с обеих сторон

Из небытия Машу вырвал монотонный механический гул. Рот вязал привкус ацетона. Язык приклеился к небу. Она пошевелила рукой и нащупала источник гула: вибрировал телефон.

– Где ты? Алло! Ты слышишь меня? – визжал, срываясь на ультразвук, мамин голос в трубке. – Мы в милицию звонили!

– Мам, все в порядке… – Маша с трудом оторвала голову от бархатной диванной подушки. – Я у Юли…

– Что ты врешь? Нет тебя там! Я звонила Юлиной маме! Быстро говори, где ты! У тебя сегодня списки вывешивают, ты хоть в курсе? – Яростные слова сыпались из трубки с таким напором, словно параллельно с ними мама громила мебель вокруг себя.

– Уже на пути туда… Тихо. – Маша скосила вниз глаза и тут же натянула на себя одеяло: под ним она была абсолютно голая.

– Где ты? Говори, не то я в милицию пойду!

Маше хотелось ответить: «Ну и иди, черт с тобой».

– У Вани. Мы на метро опоздали.

– А вчера почему телефон отключила, а? И он выключил! Его родители тоже уже билеты меняют в Турции… А ну дай мне его! Быстро!

Маша ткнула лежавшее рядом тело локтем.

– Чееееее, – заворчал явно находившийся в глубокой стадии сна Ваня.

Маша закрыла рукой трубку и прошептала прямо ему в ухо:

– Мама тебя просит. Подтверди, что мы у тебя. Твоим звонила.

– Да. – Ванечка сел и, утирая ладонью щеку с розовым отпечатком подушки, прижал трубку к уху. – Мы у нас. Телефоны сели… Хорошо… Да… Сейчас позвоню. Да, господи, все под контролем. Понял. – И он протянул трубку обратно Маше.

– Сейчас же езжай в политех, и чтобы результаты были у нас с папой незамедлительно. Поняла?

– Мам, это ведь даже не поступление… Всего лишь олимпиады… – Маша хотела укрыться под одеялом, чтобы не обнажаться, но, как только залезла под него глубже, поняла, что неумолимо соприкасается с телом Вани. Ее передернуло.

– Хочешь, чтобы я приехала и за шкирку тебя туда отволокла? Собирайся и дуй в университет. Мы ждем. У тебя час!

Маша повесила трубку. Она сидела на бархатной поверхности дивана. Ванечка плюхнулся в подушки. На нем была красная баскетбольная футболка. И никаких трусов.

– Приехали, – пробормотал он, – дурку устроили.

– На, – Маша сунула ему телефон, – будешь своим звонить?

– Блин, я сыт этим дерьмом по горло, – он, не глядя на Машу, стал пикать кнопочками, – дождаться не могу, когда в общагу съеду…

У Маши вертолетом кружилась голова, она по-прежнему была сильно пьяна. Надо было встать и поискать одежду, хотя бы трусы с лифчиком, но где взять на это сил? В комнате ощутимо пахло перегаром. На паркете елочкой, рядом с диваном Маша увидела две открытые, блестящие, как конфеты, упаковки из-под презервативов.

– Где мои шмотки? – произнесла она, когда Ванечка поговорил с кем-то из своих родителей и стал стягивать покрывало, чтобы потуже в него завернуться.

– Может, в ванной…

Маша резко сдернула с него плед, неловко обмоталась им, проползла по дивану и поднялась на ноги. Ее качнуло.

– Я в душ.

– Ээээээ… А покрывало?

– Не видишь, я без одежды?

Возле входа на кухню об Машину ногу стал тереться и громко протяжно выть огромный черный кот Венька.