Ловушка для Артемиды

Ждать ответа не пришлось – тут же с той стороны радостно застучали в ответ, и Кана поняла, что надо открывать. Иначе так она здесь и будет сидеть с трупом механика-водителя и не известно еще живой или нет башенным стрелком. Кстати, надо сначала узнать, действительно, жива ли…

Пульс у стрелка прощупывался, и Кана, решившись, открыла люк и сдвинула его в сторону.

Луч желтоватого света заскочил в башню, убрался назад, и веселый мужской голос осведомился:

– Есть кто живой?

– Есть, – ответила Кана. – И не один. Но, к сожалению, не все.

– Ясно, – голос посерьезнел. – Вам помочь вылезти или лучше мне спуститься? Надеюсь, стрелять вы не собираетесь? А то ведь я мужчина. Да еще и «дикий» к тому же. Хотя с недавнего времени мы с вами, вроде как, союзники, нет?

– Да, – согласилась Кана. – Союзники. Насколько мне известно. Ждите, я сейчас.

Она нашла фонарь, взяла его в левую руку (пистолет остался в правой – мало ли что) и вылезла на броню. Луч ее фонаря выхватил из темноты высокую мужскую фигуру с автоматом на груди. В лицо мужчине Кана светить не стала.

– Меня зовут Харик Су, – дружелюбно представился мужчина. – Там, внизу, мой товарищ…

– Я здесь, – послышался еще один мужской голос, спокойный и чуть глуховатый. – Меня зовут Симус Батти. Скажите, в вашем танке есть аптечка?

После того, как привели в чувство стрелка, и Кана Кейра оказала медицинскую помощь хвату – рану Симус все-таки разбередил, она слегка кровоточила, и пришлось наложить новый пластырь, стали решать, что делать дальше. На поверхность выбраться не удалось – слишком высоко было до края провала.

Зато Кане удалось поставить танк в нормальное положение. Она просто запустила двигатель, врубила заднюю передачу и дала газ. Машина дернулась, утратила равновесие, сползла кормой по стенке и встала на гусеницы. Еще пара рывков назад-вперед, и танк, перевалив через груду осыпавшейся земли и камней, расположился вдоль подземного русла.

– Вот под землей на танке я еще не ездил, – признался Харик Симусу, когда двигатель умолк, и Кана Кейра снова появилась на броне и махнула им рукой, подзывая к себе. – Правда, и по земле тоже. Жег их – это да, бывало. А вот ездить не доводилось.

– Мне тоже, – сказал Батти. – Но ты лучше вслух больше не упоминай о том, что ты их жег, ладно? Могут неправильно понять.

– Танк здесь вполне пройдет, – определила Кана Кейра. – Все лучше, чем топать пешком. Что это вообще за ход?

Ей объяснили, что это – высохшее русло подземной реки, которое тянется до самой Трещины, и по которому в Трещину и можно попасть.

– Ваш город сестер-гражданок именно так и был захвачен, – любезно добавил Харик. – Две с половиной тысячи наших бойцов прошли по этому руслу до Трещины, а потом поднялись снизу на воздушных шарах.

– Ловко, – согласилась Канна, холодно глянув на Су.

Раненый ей нравился больше. С одной стороны, меньше треплет языком, а с другой – и ростом не слишком велик, как раз ей под стать, стройный и черты лица… приятнее, что ли, мягче. Да и во взгляде Симуса Батти, когда Кана время от времени чувствовала его на себе, читался явный интерес, и пару раз лейтенант поймала себя на том, что от этого взгляда у нее учащается сердцебиение, и даже, кажется, приливает к щекам румянец.

– И что, это русло до самой Трещины такое широкое? – спросила она.

– Не знаю, – сказал Харик. – Если откровенно, я раньше вообще здесь не был.

– Я был, – ответил Симус. – Там дальше есть места поуже, но, по-моему, танк пройдет. Правда, не совсем понятно, как его потом из Трещины вытащить. Но если по Трещине проехать сотни полторы – две километров к северу или столько же к югу, то там она мельчает. Сам я так далеко по ней не ходил, но пластуны рассказывали, что есть в той стороне один-два удобных и не очень крутых выхода на поверхность. Не знаю, правда, в какую сторону пойдут все наши – на юг или на север. Впрочем, догоним – узнаем.

– Ваши – это кто? – спросила Кейра. – Вы здесь не одни?

– А что бы мы тут делали одни? – удивился Симус и коротко рассказал о событиях вчерашнего дня.

Как бы там ни было, а до утра решили немного поспать. Все очень устали и немедленно пускаться в малознакомую и темную подземную дорогу – пусть даже и на танке – никому не хотелось. Но, прежде чем устроиться на ночлег, Кана Кейра решила похоронить своего механика-водителя, – благо, земли для устройства могилы хватало с избытком, а возить с собой мертвое тело неизвестно сколько времени не было ни смысла, ни желания.

– Прости нас, – сказала лейтенант над импровизированной могилой, стащив с головы шлемофон. – Ты честно выполнила свой долг, и пусть о твоей душе позаботится Великая Матерь. А мы, если будем живы, тебя не забудем. Покойся с миром.

Наскоро перекусив тем, что нашлось среди общих запасов, улеглись вчетвером спать на корме танка, которая еще долго сохраняла тепло от двигателя. Уже окончательно уплывая в сон, Кана почувствовала, как Симус осторожно ее обнял и придвинулся ближе. Это было приятно, и отстраняться и убирать со своей груди его руку она не стала.

* * *

О том, что армии больше нет, они узнали ночью.