Ловушка для Дюпюитрена

Вот тогда, заметив эти странности, мы в первый раз пригласили к нему на дом выездную бригаду из психиатрической лечебницы, считая, что он уже не отвечает за свои действия.

Разве нормальный разумный человек так поступает? – громко обратилась она за поддержкой к окружающим. – А потому все составленные им документы, не заверенные нотариусом, можно считать недействительными.

Но, как говорится, все в руках божьих, – продолжила она. – Однажды, эти дурацкие кирпичи спасли-таки ему жизнь!

Вооруженный молотком грабитель едва-едва, с огромным трудом, несмотря на молодость, – она отстранилась от соседа, – унес от отца свои кривые нерасторопные ноги. Пострадали даже окна жителей, которые были разбиты кирпичами во время нападения. Ну а жильцы, услышав, наконец, сквозь разбитые стекла крики грабителя о помощи, вызвали очень несвоевременно милицию.

Вот какой был наш геройский папаша!

Зевакин, с возрастающим интересом слушавший эту прощальную речь, старался не пропустить ни слова. Всё больше проникался уважением к такому незаурядному человеку. И, подходя все ближе, наконец, сам стал активным соучастником погребальной церемонии. Сочувственно кивал головой в подходящих случаю моментах, шмыгая, вытирал покрасневшие глаза и нос рукавами. И, в конце концов, начал поддерживать одну из женщин под локоток и нашептывать ей слова утешения.

Дочь заглянула в шпаргалку, переходя к заключительной части выступления:

– Его несокрушимое стальное здоровье позволило не только пережить двух жен, к нашему великому сожалению, но и буквально перед кончиной зачем-то жениться в очередной раз! Даже не поставив нас в известность! Мы бы, его дети, конечно, нашли способы воспрепятствовать этому. Как же он так поступил?! Не подумал о последствиях. Взвалил на себя такую ношу. Такой грех совершил! О нас не подумал! Так жаль! Но ничего, как говорится, – пронзила она воздух пальцем, – бог все видит!

В подтверждение этих слов наверху вновь прохохотал гром.

– Что давно должно было произойти, то наконец-то, как говорится, и случилось! Был конь, да уездился! За что боролся, на то и напоролся!

Только посмотрите вокруг! Как много у него осталось наследников, которые тоже искренне, наверное, как и мы, скорбят о его безвременной кончине.

А ведь мы его не раз предупреждали!

Только-только, когда он уверил нас, что все-таки сходил к нотариусу и составил правильное завещание, за исполнением которого мы, его дети, обязательно проследим – как тут его, к сожалению, и настигла эта безвременная и незаслуженная кара!

Присутствующие внимательно и подозрительно начали коситься друг на друга. Многозначительно и таинственно переглядывались, вытягивая шеи. Было очевидно, что многие встретились впервые.

Зевакин вдруг почувствовал неприятный холодок, заметив на себе тяжелый изучающий взгляд одноглазого мордоворота. Чтобы показать свою незаинтересованность в происходящем, он отпустил локоть поддерживаемой им женщины и приклеился к соседке с другой стороны, чем вызвал ещё большую подозрительность родственника.

«Почему он так подозрительно на меня смотрит? А?! Наверное, – догадался он, – эта женщина – тоже наследница усопшего». Та, почувствовав дружескую поддержку, благодарно ухватилась за его руку и, тихонько всхлипывая, доверчиво прильнула к плечу. «Так! Кажется, встрял не в свое дело», – подумал Зевакин, принимая горестный вид для отвода глаз и начал продумывать возможные пути отхода.

– Мы будем долго тебя помнить и поминать… Нет, не лихом! А добрым словом, дорогой папа! – завершилась, наконец, прощальная речь его дочери.

– Кто из присутствующих ещё желает попрощаться с нашим, – подчеркнула она, – папочкой, пожалуйста, подходите и быстрее прощайтесь!

А то, кажется, дождь собирается, – посмотрела она на потускневшее небо. – Может, нам больше никогда не приведется встретиться вместе.

– …кроме как в зале суда! – ни к селу, ни к городу вдруг пробасил ее спутник.

– Колям! – сверкнула она на него свирепым взглядом и поправила: – Кроме как у юриста! Может быть?! Через шесть месяцев, – добавила она, – когда законные наследники получат право вступить в наследство!

– Скажите, скажите хоть вы! – вдруг горячо зашептали на ухо Зевакину женщины. – Это же Томкины дети от ее первого брака! Они Юрочке даже не родные, приемные. Только спят и видят, как поскорее вступить в права наследства. Скажите доброе слово! Ведь вы же ближайший друг нашего Юрочки! – увещевали они его.

– Я?! – искренне изумился Зевакин. «В гробу я увидел вашего Юрочку первый раз в жизни!» – подумал он.

– Да, да! Он столько нам о вас рассказывал. Мы все-все про вас знаем! Даже про ваши студенческие шалости и похождения в юности.

И о сексе с длинноногой моделью в инвалидском «Запорожце». Когда ей пришлось ноги в окна высовывать. Ну, тогда в колхозе «Слава Салавата»! И про то, как вы порвали резиновую лодку с девчатами на середине Павловского водохранилища. Когда все вместе резвились! Хи– хи! И про то, как прятали под собой подругу на лужайке от не-скромных взглядов пролетающих над вами парашютистов.