Ловушка для дураков

Кровь прихлынула к лицу, но Людмила уже научилась сдерживать себя. Раньше она готова была ночевать на холодной скамейке, в подъезде, где угодно, только бы родственничков не видеть.

— Будешь орать, дом без моего согласия не продашь.

— Да я…

— Сожгу, а вам не достанется.

Мать подавилась криком.

— Что ты на самом деле разоралась, — подал голос отчим. — Пусть переночует. Не под забором же ей спать.

— А по мне хоть на помойке! Не дам ей постель чистую, пусть на коврике, как собака, валяется.

— Ладно, пусть на коврике. — Людка уже снимала кроссовки, потом прошла в комнату.

Здесь ничего не изменилось. Она медленно обводила глазами залу. И стоило всю жизнь рваться, чтобы заработать денег на покупку этого барахла!

— Что, не нравится? — мать следила за ней взглядом.

— Я очень устала, посплю немного.

Поесть ей не предложили.

Спала она крепко, но чутко. Ночью проснулась и услышала, что в каморке разговаривают.

— Ты не тирань ее, — тихо учил отчим. — Надо дом бабкин продать, без ее подписи не обойдешься.

— А если не захочет?

— Уговори, ты мать.

— Мать! Видишь, как она со мной разговаривать научилась? Меньше года до совершеннолетия осталось, и тогда сама все решит. Ее еще старуха соседка мутит, стерва старая.

— Не сказала, где была все это время?

— Черт ее знает. Спрашивала, молчит. Не изработалась.

— Ты к ней завтра как-нибудь подойди, — продолжал наставлять отчим. — За дом деньги хорошие дают. Я опять недавно покупателя видел. Квартиру мы и так, и этак получим, наши дома под снос идут, а там деньги светят.

— Подойду, — вздыхала мать.

Людка лежала и молча плакала. Приехала к родственничкам. Вдруг слезы сами собой высохли. А на что она надеялась? Что ее встретят с распростертыми объятиями? Как бы не так. Мать, живя с этим ублюдком, совсем образ человеческий потеряла. Раньше хоть какое-то слово доброе от нее услыщишь. Ну их, хуже чужих! Одна бабушка у нее была. Завтра к ней на кладбище сходит. Засыпая, она думала про Сашу и Вадима. Ей стало тоскливо и неуютно.

Утром ее ожидал новый скандал.

Мать сидела в тесной кухоньке и пила чай.

— Иди, пока горячий, — позвала она дочь.

Людмила быстро умылась и привела себя в порядок, мать так и не дала постельного белья. Она уже отвыкла спать в одежде, тело с непривычки ныло.

За чаем мать начала атаку прямо с места в карьер, опять заговорила о продаже дома.

— Нам уже ничего не светит, — завела она жалобным голосом и подперла голову ладонью. — Самим о себе приходится заботиться, а ты молодая, устроишься, замуж выйдешь.

— Кто же меня возьмет, если я и проститутка, и зараза, и тварь подзаборная? — невинно спросила Людмила. — Бабушка мне дом обещала завещать, да не успела.

Мать завелась с пол-оборота.

— А-а-а… — завизжала она.

Людка со стуком поставила жидкий стакан чаю на стол.

— Господи, как же вы мне надоели! Твой кобель еще не всех баб перетрахал? — наглым голосом спросила она. Раньше такие слова наедине вымолвить бы постеснялась. — Я когда уезжала, мне соседка Валька хвасталась…

Мать чуть удар не хватил.

Людка быстро накинула куртку и выскочила из квартиры от греха подальше.

Она шла и плакала. Очень хотелось есть. Она дрянь, дрянь, специально мать из себя вывела, ничего ей Валька тогда не говорила. Про нее и так весь город знал, что подстилка, под любого подлезет, кто стакан нальет. Плакала Людмила с наслаждением. Эти слезы как бы оплакивали ее прежнюю жизнь. Она сейчас чувствовала себя сильной, а не убогой уродиной, как считала раньше. Она многому научилась. И быть жесткой тоже.

Вспомнился случай, услышанный в то время, когда скиталась по вокзалам. Его рассказала одна из товарок.

Девчонка, закончив школу, устроилась на службу в контору. Проживала она то ли с бабушкой, то ли комнату снимала. Людка не помнила всех подробностей. Мать с отчимом жили отдельно. Получилось так, что она забеременела и одновременно потеряла работу. Аборт был тяжелым, началось заражение крови. Она выкарабкалась, но похудела килограммов на пятнадцать. Из больницы выписалась, ветром шатало. Денег не было совсем. Она пришла в гости к матери, худющая, как скелет. Мамаша сделала вид, что не заметила состояния дочери, и болтала о том, о сем. Перед уходом угостила яблоком. Провожать ее пошел отчим. На автобусной остановке он выгреб из кармана все деньги, которые у него были, и протянул падчерице: возьми, тебе пригодится.

Подобных историй Людка наслушалась немало.

Она направлялась к старой соседке, чей дом находился рядом с бабушкиным. По дороге купила два пирожка с капустой и с наслаждением стала их есть. Хорошо… И денек вроде разгуливается. Она остановилась и стала наблюдать за стайкой воробьев, потом бросила им крошки. Ишь, разгомонились. Она весело смотрела на снующих туда-сюда воробышков. Не унывают, молодцы!

Подошла большая собака и уселась рядом.