Ловушка для горничной

— Андрей Сергеевич, вы ничего не перепутали? Мы с вами не друзья, и мне неприятно с вами сидеть за одним столом, — ставлю перед ним тарелку с рыбой.

— Василиса, — вдруг берет меня за руку, слегка сжимает. — Прекрати. Я сам знаю, что мразь, не утруждайся мне об этом напоминать. Поймал себя на мысли сегодня, что очень хочу поужинать с тобой.

Сглатываю. Так со мной мужчины не разговаривали. Таким тоном не разговаривали, искренне, с просьбами. Но это не делает Андрея лучше в моих глазах. Его пальцы на моей ладони прекращают сжимать, начиная поглаживать руку. Приятно. Но…

— Я меренговый рулет с клубникой купил. Для тебя. Ты же любишь? Поставь чай, пожалуйста.

Прикрываю на секунду глаза.

Откуда он узнал, что я люблю?

Андрей и правда выглядит уставшим и вымотанным. Нет сейчас в его глазах привычного цинизма и похоти. Там усталость.

Хотя это неважно.

Одергиваю руку.

— Не надо… — качаю головой.

— Что не надо, Василиса?

— Вот этого всего не надо. Давай откатим все назад, в тот день, когда я поступила на работу. Ты управляющий, я горничная. Мы общаемся только по делу и в официальном тоне.

Снова разворачиваюсь, чтобы уйти.

— То есть с Марком – фривольное общение, а со мной нет, — кидает он в спину уже привычным холодным тоном.

— В моем рабочем договоре нигде не написано, что я должна отчитываться вам о своей личной жизни, — ухмыляюсь.

— А Марк у нас – уже личное? — в его голосе ревностные нотки, которых он даже не скрывает.

— Вам не кажется, Андрей Сергеевич, что ваша ревность неуместна и смешна?

— Мне не смешно, Василиса. И да, это ревность, — признается он, ухмыляясь. — Я уже давно обозначил, что хочу твоего личного.

— Вам не понравится мое «личное». Очень не понравится. Для вас у меня только яд. Простите, ничего другого вы во мне не оставили.

— А давай я сам решу, что мне понравится, а что нет.

— Решайте, но без меня! — разворачиваюсь и ухожу. Быстро. Почти убегаю из дома, вырываясь на улицу. Задыхаюсь, сердце колотится так, словно меня снова насилуют. Только это какое-то ментальное насилие. Когда лезут в душу, когда хотят не просто взять тело.

— Василиса!

Оглядываюсь – Андрей идет за мной.

Ну нет, нет, нет!

Ускоряюсь, срываюсь к своему домику.

Не успеваю. Догоняет. Прямо возле двери. Хватает за плечи, разворачивая к себе и прижимает к двери. Зажмуриваюсь.

— Не смей меня больше трогать! — голос срывается, хриплю. Упираюсь руками в его сильную грудь, пытаясь оттолкнуть.

— Тихо, тихо, — словно одержимый, шепчет он мне. — Я не трогаю. Не трогаю, — ставит руки на дверь по обе стороны от меня. Он не трогает, но все равно недопустимо близко. По телу идет дрожь, ладони потеют. Дыхание снова спирает. Слишком близко. — Девочка моя, меленькая, — шепчет мне в волосы. А я почти ничего не слышу, пытаясь начать дышать ровно. — Я больше не обижу. Я все сделаю для тебя. Только позволь.

— Пожалуйста, не надо, — хриплю, глотая воздух. Я совсем не понимаю, что он говорит и что хочет. В моей больной голове меня снова насилуют. Еще немного, и станет нестерпимо больно.

— Посмотри на меня, — просит Андрей. — Я не причиню тебе больше вреда. Никогда. Слово даю. Просто посмотри мне в глаза, девочка моя.

И это «девочка моя» – как отголоски прошлого. Как самая отвратительная фраза, мой триггер, срывает меня.

— Отпусти! Я не твоя! — колочу кулаками в его грудь, — Опусти! Ну, пожалуйста, не надо, — глаза наполняются слезами.

Все, полный неадекват.

Андрей отступает. Делает шаг назад, еще и еще.

— Хорошо. Все. Нет меня, — разворачивается и уходит.

И дышать становится вроде легче. Но не легче. Скатываюсь вниз по двери, садясь на деревянную поверхность веранды. Я дефектная. Не могу принять мужчину. Ни в каком виде… Я не хотела этой истерики. Я могла бы снова облить его ядом… Но…

Глава 11

Василиса

Подаю ужин. Демьян Ростиславович просил накрыть на двоих. Не понимаю, для кого вторые приборы. Марка до сих пор нет. Но здесь не принято задавать вопросов. Да и мне, в принципе, все равно. Наливаю хозяину морс и ставлю графин на стол. Поднимаю глаза, когда в гостиную кто-то заходит.

Дарина…

Неожиданно.

Она была на больничном. На работу не возвращалась. Она здесь в качестве гостьи. Вчера хозяин просил приготовить комнату, но я даже не подозревала, что это будет Дарина. Я не маленькая. Все понимаю. Но хозяин старше Дарины. Намного старше. Выше – и я сейчас не про рост. Они с разных уровней и сословий. Дарина – романтичная, наивная фея. Хозяин – жесткий, серьезный мужчина. Немного ошарашенно заглядываю Дарине в глаза, но не вижу там страха или паники. Ее щеки краснеют, ей, скорее, неудобно передо мной. Успокойся, девочка. Я не осуждаю. Кто я такая, чтобы судить. Знать не знаю ничего об отношениях, у меня их не было и, надеюсь, не будет.