Ловушка для Инквизитора (СИ)

На белом платье, прямо посередине груди Эбигейл расцвел черный рваный цветок, края которого тлели алыми огнями. Мертвая ведьма с изумлением смотрела на него, не веря своим глазами, и руки ее неуверенно вздрагивали, словно Эбигейл хотела стереть с себя эту тлеющую рану.

- Неплохо, - произнесла она, наконец, справившись с изумлением. - Но так просто тебе со мной не справиться!

Она со злобным ревом, словно собираясь наброситься на Софи с кулаками, раскрутила палочку над головой, самым кончиком вырисовывая фиолетовое грозовое облако, сверкающее молниями, и швырнула его в Софи.

Молнии охватили всю Софи, жаля и обжигая ее, она закричала, но полочку из рук не выпустила. Наоборот - ухватила ее крепче, и молнии, переплетаясь, как змеи, по ее руке стекли на палочку и сорвались с нее белой звездой, ударившей Эбигейл в грудь так, что у ведьмы отлетела рука с волшебной палочкой, а саму ее отнесло на несколько шагов назад и свалило в битые зеркала.

- Ну, ты пожалеешь об этом! - взревела Эбигейл, кое-как поднимаясь и заливая все кругом черной кровью.

Рука ее, словно странная, уродливая змея, поползла к ее телу, подтягиваясь на пальцах, стараясь не потерять палочку, и это было так жутко, что Софи отступила, трепеща.

***

Китти и юный оборотень неслись в темноте, Хрустальный мост звенел под их ногами. Звон складывался в какую-то тревожную песенку, словно кто-то много-много раз назойливо спрашивал: «Дай мне ответ, да или нет, дай мне ответ, да или нет…»

И башмаки оборотня грохотали: да! Да! Да!

А каблучки красивых ботиночек  Китти частили: Да-да-да! Да-да-да!

Где-то впереди забрезжил свет, и Густав, ухватив Китти за руку, рванул туда. Но, как оказалось, спешил он напрасно: уже через десяток шагов коварный Хрустальный мост вынес их обоих в холл гостиницы, где в кресле сидел раздраженный Ричард.

- Где ты болтаешься, негодный паршивец, - рявкнул призрак, поднимаясь из кресла одним гибким, сильным движением. - Шляешься непонятно где с подружками?! Работать кто будет?!

Притом орал Ричард так привычно и так натурально, что Густав растерялся и беспомощно захлопал глазами, соображая, что ответить на эту гневную тираду.

- Простите, - выдавил он, наконец, вспомнив, что Ричард как будто бы мертв. - Но что значит - работать? Вы, вроде бы,  померли, а мертвецам слуги ни к чему…

- Это он и есть муж мадам Софи? - спросила Китти, ничуть не смутившись от неласкового приема. - Спохватился командовать, голубчик, когда кишки выпустили. Не желаете ли нанять червей позубастей, чтобы они скорее вас сожрали?

Но Ричард вдруг, почти не замахиваясь, влепил ей пощечину, откинувшую девочку прочь.

- Молчать, мерзавка! Я тебе покажу, как зубатиться!

Китти упала с коротким вскриком, и Густав с кулаками налетел на Ричарда, но сам пропустил плюху, и рухнул, как подкошенный, выплевывая кровь. Губы и нос его были разбиты.

- И мертвецам, - злорадно ответил Ричард, откинув со лба выбившиеся из пижонской прически волосы, - нужна прислуга. Будешь мыть у меня полы, маленькая смазливая богатая сучка.

Он, словно фокусник в цирке, вытащил из кармана длинную цепь с тяжелыми кандалами и ловко защелкнул их на лодыжке Китти. Девчонка с визгом ухватилась за металл обеими руками, но не смогла разжать металлическое кольцо на своей ноге. Ричард, глумясь, накрутил цепь на кулак и дернул ее что есть сил, да так, что Китти рухнула на спину.

- Будешь мне стряпать обеды, - захохотал Ричард, указывая на стол, на котором лежали мертвые синюшные головы, вывалив серые языки, и оторванные руки-ноги. - Да смотри, не пересоли! Пробуй похлебку почаще!

- Ее отец инквизитор! - мальчишеским ломающимся голосом проорал Густав, кое-как поднимаясь на четвереньки. Его шатало, круги шли перед глазами. Удар Ричарда оказался тяжелее, чем можно было ожидать от мертвеца.

- Ее отец мерзавец, - зашипел Ричард злобно, - забравшийся в постель моей жены! Полинялый потаскун!

- Не смей так говорить о моем папе! - заверещала Китти, злобно лягая Ричарда каблучком, но тот снова дернул цепь, и Китти снова шлепнулась на спину, пребольно стукнувшись затылком об пол.

- Я буду говорить о нем так, - с садистским удовольствием таская Китти по полу, дергая за цепь, произнес Ричард, - как пожелаю. И ты мне не помешаешь, маленькая дрянь!

- Не трогай девчонку! - яростно зарычал Густав. Кровь в его жилах закипела от злости.  Глаза его налились кровью, он зарычал, на руках, упершихся в пол, прорезались когти. Он никогда не осмелился бы перечить Ричарду, которого долгое время считал своим хозяином, но крики Китти рождали в нем зверя. В сердце его разгорелся огонь, и Густав вдруг ощутил себя настоящим инквизитором - защитником обиженных и борцом с нечистью.

- А то что? - прищурился Ричард. - Убьешь меня еще раз?

- Еще раз, - прорычал Густав, трансформируясь в волка, обрастая шерстью, - и столько, сколько будет нужно!

Он с воем набросился на Ричарда и вцепился ему зубами в плечо.

Но и Ричард оказался не так прост.