Ловушка для олигарха

— О-о-о! — протянул Бобон. «О-о-о», похоже, — это очень много, потому что на миг собеседники уважительно притихли.

Потом они еще поругали правительство. Пожаловались на застой в делах.

— Да и туши пошли не те, — говорил Бобон. — Экология. Здоровье у народа падает, Глядишь, туша с виду нормальная, а почки и печень уже изъедены… Эх, мужики, чую, конец света скоро. Нострадамус еще писал.

— А ты откуда знаешь?

— По телевизору говорили.

— Ну ладно. Еще по одной, — предложил Кузя.

— За справедливость, — и стаканы звякнули.

— Все, пора за работу, — сказал Кузя. — Туша сонная лежит. Мы ее у трех вокзалов прихватили.

— Туша под снотворным? — поинтересовался деловито Бобон.

— Да. Живехонек.

— Надо срочно на заморозку. На почку как раз заказ пришел. Сейчас пробы возьмем.

— Ты врач, — с уважением произнес Левчик. — Тебе виднее.

Кряхтя, Бобон направился к выходу.

Дверь отворилась.

Он ступил на крыльцо. Это был обитатель этого здания, который выходил общаться с охраной — высокий, жилистый, с двумя золотыми кольцами на пальцах, с круглой наивной мордой и короткими волосами.

Уложил я его тут же, одним ударом в биоактивную точку — не сильно. Чтобы привести в чувство в случае чего минуты за две.

Я зашел в помещение. За столом сидели двое. Один бородатый, интеллегентный с виду, весьма объемистый, с кулаками-кувалдами. Другой — молодой, красивый, спортивного вида, в руке сжимал стакан, лицо его было задумчивым и сосредоточенным, а взор устремлен вдаль. Видно, парня одолевали мысли о судьбах мира.

— Привет, уроды, — сказал я.

— Ты кто? — бородатый, судя по голосу это был Левчик, слегка офонарел.

— Смерть твоя, — просто и со вкусом ответил я. Бородатый не стал долго думать.

— Держи тушу, — прикрикнул он напарнику и бросился на меня. С голыми руками!

Вскоре они улеглись оба. Я их не жалел, так что, возможно, понадобится реанимация. Но это будет позже. Сейчас есть дела поважнее.

Я привел в себя доктора. Задерживаться мне с ним не резон. Поэтому я просто осведомился:

— Где туши?

— Окорочка куриные, что ли? — решил Бобон повалять дурака.

Я его быстро убедил — самым жестким образом, что врать нехорошо,

— Т-туда, — стуча зубами указал он. После нашей короткой беседы идти он сам еще мог, правда, с большим трудом. Покачиваясь, он сорвал пломбу с двери холодильника. С трудом отодвинул дверь. В холодильнике было как положено — холодно.

Бобон зажег свет. Лампа дневного света высветила картонные коробки с куриными окорочками.

Повозившись за трубами, он повернул скобу, и металлическая стена отъехала прочь. Там был еще один холодильник, с «тушами»!

Я человек с хорошей нервной системой. Но плечами я передернул. И удержал себя от естественного движения — нажать на спусковой крючок и всадить в хозяина этого заведения пулю.

«Туш» набралось немало. Большинство — уже разделанные, Стояли контейнеры с азотным охлаждением — для хранения органов и для перевозки. Часть разделанных тел была свалена в углу — для последующей утилизации.

— М-да, дела идут в гору, — отметил я. — Жаловаться не приходится.

Бобон не ответил. Зубы его застучали еще сильнее.

— Ну как, Бобон, — осведомился я. — Тебя оставить здесь на материал?

— Н-нет.

— Где Зубовин?

— Кто?

— Телеведущий, Не помнишь? — я поднял пистолет.

— Вон! — он показал на то, что осталось от тележурналиста, Осталось не так много. Но узнать Михаила Зубовина в том, что осталось, было можно.

Мы вернулись из холодильника в домик. Там я порасспрашивал Бобона немножко о его процветающем бизнесе. В холодильник ему не хотелось, поэтому отвечал он охотно. Сведения пока для меня бесполезны, но они лягут в мой компьютер и когда-нибудь пригодятся.

Хорошие инъекции выключили душегубов минимум часов на десять. А мне пора отправляться вон из этого места.

Я добрел до своей машины. Сделал оттуда два звонка. Один — моему человеку из отдела по борьбе с организованной преступностью.

— Марк, чего-то ты разоспался, — сказал я.

— Три ночи, — застонал он. — Кто?

— Не узнаешь?

— Ты?! — сон с него слетел сразу.

— Я.

— Но ты же…

— Помолчи. Если хочешь орден на грудь, снимайся быстренько и двигай в холодильник на Северо-Западе у Смирновских прудов.

— Зачем?

— Найдешь такое, что никто не находил.

— Но…

— Я тебя когда-нибудь обманывал?

— Нет.

— Поспеши, а то успеют другие… И прихвати кого-нибудь с собой. Может пригодиться оружие…

Второй звонок — Борюсику с телевидения. Опять стоны и восклицания типа «кому не спится в ночь глухую?»

— Борюсик, ты хочешь снять труп Михаила Зубовина? — в лоб спросил я.

— Что?!

Та же сцена — сна ни в одном глазу. И желание тут же устремиться, куда скажут.

— Втихаря, никому из начальства не докладывая, выдерни своего оператора, вы рядом живете, возьми камеру. И дуй по адресу…

Все, теперь домой. Можно и поспать. Если только после этих кошмариков сон придет.

Придет, куда он денется. Надо уметь глушить эмоции. На нашу жизнь никакого их запаса не хватит…

Глава шестнадцатая