Ловушка для опера

На следующий день Бодряков отправился в отделение с утра по раньше. Эти сутки ему по графику предстояло суточное дежурство по отделению. Он сначала хотел подмениться, но потом решил, что будет не лишнем обмозговать эту сложную ситуацию и продумать план дальнейших действий, тем более, что по итогом вчерашнего разговора в Бутырке идти к Надежде было не с чем. Замутилов должен был к обеду подъехать с телефонного узла, и Сергей Иванович надеялся, что хоть его приятелю удасться о чем нибудь пронюхать. Пока он стал анализировать скудную информацию ему на сотовый телефон позвонила Надежда. Пересказав в трех предложениях основную суть беседы с ее мужем, он ожидал недовольной реакции женщины, но как ни страна та оказалась очень даже удовлетворенна его сообщением.

– Так и сказал, что через неделю выйдет? – переспросила женщина.

– Да, только я думаю это не серьезно – вставил свой пессимистический комментарий капитан милиции.

– Как сказать, – интонация Надежды была полна оптимизма – Борис всегда сдерживает свои обещания.

Она повесила трубку. Сергей Иванович достал фотографию сына, еще раз принявшись всматриваться в любимое лицо ребенка.

«Борис всегда выполняет свои обещания» – вспомнил он ее последние слова.

Они прозвучали как упрек ему на его нерадивые действия.

«А что она хотела, что бы я ему паяльник вставил, выбивая заветные цифры?»

– Твоя мама точно знает чего хочет – вслух обратился он к изображению сына.

Бодрякова вызвал звонок дежурного.

– К тебе заявительница по поводу пропажи человека.

В кабинет шаркающей походкой вошла пожилая, лет шестидесяти пяти, женщина.

– У меня пропал сын – произнесла она с порога и не очень внятно, словно процедила фразу сквозь остаток зубов.

– Вы присаживайтесь – предложил ей сесть дежурный оперативник, видя очень плохое состояние здоровья женщины – Вам воды?

Она отказалась, и оглядела скудную обстановку кабинета. Ее звали Зоя Николаевна. На ней была старая вязанная кофта и заношенная черная юбка. На ногах были домашние тапочки. Очень контрастировала с ее плохим внешним видом и здоровьем, морковного цвета губная помада и синяя тушь на лице, выглядя неестественно и отталкивающе.

– Я сегодня утром выписалась из больницы – словно предугадывая впечатление от своего внешнего вида с большим затруднением произнесла пенсионерка – Пришла домой а сына дома нет.

– С чего Вы решили, что он пропал? Он наверное уже совершеннолетний? Мог наверное отойти. Ну там на работу, или к подруге – Бодряков решил, что перед ним типичный пример матери – наседки, которые до своей смерти опекают взрослых детей как малолетних.

– Мой сын не мог. Он своеобразного развития. Ему тридцать тридцать четыре года, но в детстве у него была травма головы, и он совершено не такой как все – с трудом «проживала» предложение заявительница.

– Что отставание в развитии? – догадался о чем идет речь оперативник.

– Он просто большой ребенок – по своему подтвердила его догадку мать пропавшего.

– Как его зовут? – Бодряков решил на всякий случай взять на карандаш этот случай.

– Круглов Егор Георгиевич.

– Ну хорошо, а откуда уверенность, что с ним могло что-то случиться? – не понимал Сергей Иванович.

– Я недавно пережила частичную парализацию, и в течении недели находилась дома с сыном. Мы в силу ряда обстоятельств живем с ним обособлено от остальной жизни, и у нас ни когда не было в доме людей – Зоя Николаевна наморщила лоб в попытках как можно точнее выразить в словах свои имеющие у нее подозрения. – За эту неделю, что я была в парализованном состоянии, я отрывисто помню большое количество новых лиц, которые были у нас дома – мужчины и женщины, какой-то невообразимый шум. Потом меня увезла скорая помощь, а теперь сына нет дома. Вы же знаете сколько сейчас случаев мошенничества с жильем, когда используется беспомощное состояние больных людей, а мой сын внушаем, и не сможет понять, когда станет жертвой нечистоплотных людей.

– Он состоит на учете в психдинспансере? – поинтересовался азбучным моментом сыщик.

– Нет, я же говорила у него была травма. Он не недоразвитый – возмутилась странная женщина.

– И еще один момент, в квартире все перерыто вверх дном и пропали документы моего сына – Зоя Николаевна выдала последний и, для нее видимо, самый страшный аргумент.

– У нас вообще-то порядок подождать несколько дней, прежде чем заводить розыскное производство, вдруг человек вернется – засомневался Сергей Иванович, но увидя слезы в глазах матери, добавил – хотя, учитывая личность Вашего сына, наверное имеет смысл начать проверку.

– Простите, я забыла спросить, Вас как зовут – вспомнила обрадованная женщина, что не знает имя и отчество этого приятного милиционера.

– Сергей Иванович.

– Спасибо Сергей Иванович. Дай Вам Бог счастья и Вашим детям.

«Да, своевременное пожелание» – промелькнуло в голове у Бодрякова.

Он вдруг понял, что принял решение о начале розыска ее пропавшего сына, и изменил заведенным правилам только лишь потому, что сам невольно находился на месте этой заявительницы, и просто не мог ей отказать.