Ловушка для пай-девочки

Ситуация и в самом деле была критическая – наш катер рассекал волны, целясь в корму первого судна. Я уже смогла разглядеть на борту силуэт человека, управляющего катером. Неожиданно судно, которое мы преследовали, замедлило ход. Я удивилась – зачем он это сделал? Ответ поняла быстро. Раздались выстрелы, у противника было оружие.

Я подошла достаточно близко к первому катеру, машинально нажала на какую-то кнопку, и наше судно остановилось. Мой револьвер был наготове, я пригнулась и стала стрелять по врагу. Игорь сидел на полу, с ужасом глядя то на меня, то на катер преступника. Я быстро перебежала к борту, потом поднялась на нос катера и, оценив расстояние между судами, лихо перемахнула на вражеский катер.

Вокруг меня свистели пули, но ни одна не попадала в цель. В темноте было сложно попасть по противнику, поэтому я тоже палила безрезультатно. Катер был маленький, но я находилась на борту, тогда как преступник стрелял с носа. Надо было преодолеть ничтожное расстояние, чтобы добраться до врага, но при этом не попасть под пули. Я закричала:

– Бросай оружие, скоро здесь будет полиция! Ты проиграл!

– Ошибаешься. – Неожиданно стрельба закончилась. Я повернула голову и увидела своего противника. Тот нагло ухмылялся, удерживая перед собой сонную Снежану. К ее шее был приставлен пистолет.

– Бросай свою пушку, дорогая! – с издевкой проговорил Михаил. – Иначе девчонке конец. Я вышибу из нее все мозги!

Авдеев был настроен серьезно – я это явственно видела. Его слова были не пустыми угрозами, он был способен на убийство. Я поняла, что проиграла.

– Хорошо, отпусти девушку, и я брошу револьвер, – медленно проговорила я.

– Ты не в том положении, милая, чтоб мне указывать, здесь я диктую условия! – заявил Михаил. – Бросай пушку!

Я выполнила его требование.

– Теперь швырни ногой оружие ко мне, – велел преступник. Я пнула ногой свой револьвер. Михаил ухмыльнулся.

– Вот и отлично. А теперь прощай, любимая!

Он нацелил пистолет на меня и выстрелил. В последний момент я увернулась, но пуля задела плечо. Я почувствовала острую боль и, не удержавшись на ногах, упала на палубу. Авдеев выстрелил снова, я откатилась в сторону. Я слышала его зверский, какой-то сумасшедший смех. Посмотрев на своего противника, увидела, что он отшвырнул Снежану в сторону и неторопливо пошел по направлению ко мне.

– Живучая, зараза, – проговорил он, снова выстрелил. Мой револьвер лежал далеко от меня, плечо дико болело, и острая боль отзывалась в голове. Палуба подо мной была залита кровью. Я поняла, что еще немного – и от кровопотери потеряю сознание. В голове шумело, в глазах двоилось.

– Стой… – прохрипела я, пытаясь отвлечь Михаила. Но он на мою уловку не повелся.

– И не подумаю. – Он держал оружие, целясь мне в голову. Не спеша подошел ко мне, я видела его указательный палец, который медленно надавливал на курок. Я понимала, что увернуться от пули невозможно – на этот раз Авдеев не промахнется.

Неожиданно раздался грохот, катер накренился в сторону. Меня отбросило в сторону, Михаил с трудом удержал равновесие. Он обернулся, но в этот же миг раздался выстрел. Пуля попала в ногу Авдеева, преступник заорал от боли и неожиданности и упал на одно колено.

Собрав последние силы, я нанесла удар ногой по правой руке Михаила. Несмотря на слабость, я не промахнулась, Авдеев разжал пальцы и выпустил свое оружие из рук. Пистолет упал на палубу, я ударила Михаила еще раз, на этот раз по голове. Потом схватила пистолет и нацелила его на преступника.

– Ты окружен, – проговорила я. – Руки подними, и никаких резких движений! Игорь, не своди с него глаз!

Соловьев, перепрыгнув на борт катера, воспользовался тем, что Михаил полностью поглощен расправой надо мной, и поднял мой револьвер. С него и был произведен выстрел, ранивший Авдеева. Потрясенный тем, что он только что чуть не убил человека, Игорь стоял как истукан, держа револьвер перед собой. Михаил грязно выругался, но выполнил мое требование.

– Как я понимаю, Авдеев – не настоящая твоя фамилия, – с трудом переводя дыхание, проговорила я. Мне приходилось прикладывать неимоверные усилия, чтоб не потерять сознание, так как Игорь вряд ли справится с преступником, парень сам находится в шоковом состоянии. Я повернула голову, увидела трос, которым катер был пришвартован к берегу. Взяв в руки веревку, я проговорила, обращаясь к Михаилу:

– Вытягивай руки! Живо, говорю! Держи их вместе!

Я крепко связала запястья Авдеева, благо умею не обращать внимание на боль, когда того требует дело. Хотя подстреленное плечо нещадно болело. Трос был прочный и крепкий, разорвать его было невозможно, к тому же при малейшей попытке освободиться веревка впивалась в запястья, принося нестерпимую боль. Рана Михаила кровоточила, и я надеялась, что сейчас Авдеев не опасен. По крайней мере, освободиться от троса самостоятельно он не мог.