Я не боялась... Я плавилась, как свеча близ огня, понимала, что это глупо, но остановиться уже не могла, обнимая его лицо и отдаваясь этим ощущениям. Аршхан был для меня мечтой, мечтой о той, другой жизни, где не нужно думать и решать, биться над очередной преградой и постоянно преодолевать трудности... Но это была недостижимая мечта, ведь я не Селения, я не смогу жить с любимым, зная, что мой отец доживает последние дни, не в силах передать страну наследнику... Иллории больше нет, ее поглотила Хорния, и даже иллорийский язык сейчас почти не употребляется. А Селения живет, и даже счастлива.
– Я возьму твою силу... – прошептал Аршхан.
– Я не против, – ответила тоже шепотом я, понимая, что мы так близки в последний раз, и я больше никогда не позволю себе целовать самого прекрасного из всех ракардов.
Закрыв глаза, я вновь прикоснулась к его мягким губам, чувствуя, как слабеют ноги, а земля стремительно уносится прочь... А потом вспыхнуло пламя. Ярко-синее, безмолвное и обжигающее. Мне было больно, но боль внезапно отступила, и я едва расслышала стон Аршхана – боль он забрал себе. Всю. И пришла тьма, она вырывалась из пространства между нами и затопила поляну, словно мутная беспросветно-черная вода, и в какой-то миг я поняла, что задыхаюсь... Свет, зеленый, яркий, ворвался с шелестом ветра. Я, не разрывая прикосновения, с удивлением смотрела, как свет приходит на смену чернильной тьме.
– Все, – прошептал Аршхан, подхватывая и прижимая меня так, что ноги до земли не доставали, но теперь целоваться было удобнее. И я как-то увлеклась процессом.
А потом я услышала ругательство... на оитлонском. И еще, и еще... и ржание лошадей... Затем выругались далларийцы, и тогда я огляделась. Вокруг нас были цветы, сияющие и освещающие своим сиянием... Цветы на деревьях, и на ветвях, и на стволах, на камнях, на песчаной дорожке, на лежавшем на земле оружии... На это чудо смотрели ожившие люди, к цветам тянулись морды лошадей...
– Спасибо, – прошептала я, продолжая обнимать Аршхана.
– Мы сделали это вместе... – Ракард улыбнулся своей невероятной улыбкой, – у тебя сила Матери Земли. Это великая сила. Не отказывайся от нее.
– Не буду, – прижалась к нему, – теперь не буду.
И я снова посмотрела на своих стражников... чтобы вздрогнуть и отпрянуть от Аршхана – рядом со своими стоял Динар и... Он же не имеет на меня прав! Никаких! Тогда почему мне стало стыдно? И почему, внезапно смутившись, я попросила ракарда опустить меня на землю и как-то поспешно отошла? А Динар... еще один взгляд на Аршхана, и рыжий отвернулся от меня. Совсем.
– Я должен вернуть тебя вождю Джашгу, – напомнил ракард.
Так как я продолжала смотреть на полностью игнорирующего меня и раздающего приказания своим Динара, то сразу не поняла, о чем речь.
– Хорошо, – наконец опомнилась я и побежала к рыжему.
Динар стоял в окружении далларийских и оитлонских стражников и отдавал приказы:
– Деревья подрубим с южной стороны, там менее густой лес. Выжившие гоблины хлынут в проем, я ударю огнем, добиваем стрелами, лишь потом переходим к рукопашному бою. На закате...
И вот тут я вмешалась:
– Динар, – так как я подошла со спины, сразу заметила, как эта самая спина словно ровнее стала.
Даллариец медленно повернулся и с высоты своего роста рявкнул:
– Что?!
Мне даже как-то не по себе стало, и все же разговор пришлось продолжить:
– Я... я возвращаюсь с Аршханом в стан Лесного клана и...
– Свободна! – Он отвернулся от меня и продолжил: – За ночь доберемся до крепости Танноре.
А я продолжала стоять позади него и, откровенно говоря, почему-то чувствовала себя виноватой.
– Динар, – даже не знала, что у меня может быть такой жалобный голос.
Рыжий стремительно развернулся, и все стражники испуганно отступили. Динар трансформировался мгновенно. И через это самое молниеносное мгновение передо мной возник ракард, с черно-красными волосами.
– Что, Кат? – прорычал орк. – Что еще тебя не устраивает? Хочешь свалить со своим орком к папочке? Проваливай! Я еду в Оитлон, и за своих людей можешь не беспокоиться – они будут там же в целости и сохранности! Про Илери тоже забудь – я разберусь! Хочешь, чтобы я женился на Лориане? Без проблем! По возвращении объявим о нашей помолвке! Все, теперь я не ломаю твою жизнь?! Проваливай к своему смазливому орку, сливайся с ним хоть в магии, хоть просто из чувства любви к прекрасному! Свободна! Наслаждайся!
Я испуганно смотрела на него и не могла понять, откуда столько злости.
– Динар...
– Все, Катриона, исчезни! – прорычал он.
– Но... я все равно вернусь в Оитлон...
– А зачем? – Серые глаза сузились, челюсти сжаты. – Я сообщу о гибели Катрионы Ринавиэль Уитриманы.
У меня от удивления какой-то хрип вырвался из горла.
– Ты же этого хотела, Катриона! Свободы от бремени власти, от государства и от ответственности! Забирай! Считай это моим прощальным подарком или предсвадебным, тут уж как пожелаешь! Я сообщу о твоей гибели, и можешь выходить замуж за своего идеального сверхблагородного ракарда сколько душе угодно! И ни кесарь, ни духи преисподней уже не смогут обвинить Оитлон в измене! Довольна?