Ловушка Силы

До чего ведь жизнь дошла — не похороны, а показуха! Я посмотрел на джинсы — и, конечно, взгляд остановился на запястьях. Багровые следы вроде бы стали светлее. Чудо, что Катька до сих пор не заметила. Надо срочно что-то нацепить.

— Вот, держи! — девушка снова появилась в дверях уже с вешалкой и протянула мне тот самый модный костюм, в котором я был в понедельник на вечеринке. — Завтра вернём. Я придержала.

— А так можно было? Ну давай тогда. — Я потянулся за вешалкой.

— А спасибо? — Катька отступила на шаг назад. Но тут же кокетливое выражение стёрлось с её лица, а я запоздало спрятал руку за спину. Этот дурацкий жест спалил меня окончательно.

— Господи, что у тебя с рукой? Покажи! — Катька подскочила ко мне и схватила запястье.

Скрываться я уже не видел смысла и дал ей как следует разглядеть свои отметины.

— И на второй! — ахнула девушка. — Тебя что, связывали?! Кто, когда?

Это она ещё ноги не видела. Теперь придётся в носках спать или ложиться в темноте и сразу одеваться утром.

— Так что это, Дрю? Отвечай! — она надула губы.

— С ребятами на работе прикалывались, ляпнул я первое, что пришло в голову. — Спорили, смогу ли я настроить подключение со связанными руками за десять минут.

— Что? Чем вы там маетесь? С ума сойти!

Я попытался сделать невинное и извиняющееся лицо. Кажется, получилось.

— И как? Смог? — уточнила Катька.

— В пять минут уложился! — теперь надо гордо вскинуть голову.

— Одевайся, а то опоздаем, герой! — девушка ткнула в меня вешалкой с костюмом. — И ванную освободи.

Как и все вещи из Катькиного дома моды, костюмчик оказался с прибабахом. Тогда, на вечеринке, я не особо обратил на это внимание. Какие-то вырезы в рукавах. Брюки определенно были коротки и едва доходили до щиколоток. Я наклонился и как следует потянул за штанину.

— Что ты делаешь? — Катька вышла из ванной и смотрела как надзиратель. Чует она, что ли, нужный момент?

— Брюки коротки, — пробурчал я.

— Нормальной длины они. Так модно. Не видел, в чём люди ходят?

— Видел, что три года подряд какие-то идиоты и в холод, и в снег с голыми лодыжками разгуливают. Но я это не одену. Бесит!

Катька закатила глаза:

— За один день от холода не умрешь. Ты хоть знаешь, сколько люди готовы заплатить за этот костюм?

Да плевать мне на всяких идиотов, бесплатно не взял бы. Вслух такое говорить я, конечно, не стал.

— Ладно, носки одену и сойдёт.

— Надену! Сколько раз говорила! А смотреться будет кошмарно с твоими носками! — отозвалась девушка и стала рыться в шкафу, выбирая платье. Внутри меня заворочалось недоброе предчувствие. — Только на похоронах не вздумай наушники надевать!

— Кать, а что тебе так рано на работу сегодня? Ты одеваешься…

Девушка обернулась и удивлённо вскинула брови.

— Я с тобой иду. Ты что, думал, брошу тебя в такой тяжёлый момент?

— Нет, ну я не думал, что… ты ничего не говорила.

— Такие вещи даже не обсуждаются. Конечно, я тебя поддержу. Или, — девушка и сощурилась, и пристально на меня посмотрела, — ты считаешь, что я не должна идти?

Я замотал головой.

— Нет, конечно, это здорово, что ты решила меня поддержать!

Катька вытащила из шкафа черное платье:

— Ну вот, нашлось.

Глава 5

Похороны во сне и наяву

К моргу мы всё равно опоздали. Тело уже перенесли в машину — длинную и чёрную с надписью «Ритуальные услуги». Отец нетерпеливым жестом указал на свой мерс, на секунду задержав взгляд на Катьке. Ну да, я же их так и не познакомил. Да вряд ли его вообще волновала моя жизнь, пока Лидуня была жива.

«Разлучила с отцом», — вспомнил я слова Фиолетового. И что-то ещё он говорил. Я мотнул головой, отгоняя неприятные мысли, сейчас они не к месту, взял Катьку под руку и направился к машине.

Мы расположились на заднем сидении. Вчера отец водил сам, но сегодня занял переднее место справа, а за рулём был незнакомый пухлый дядька. Наверное, шофёр с работы.

Отец повернулся ко мне, ещё раз посмотрел на Катьку и вместо упрёка за опоздание произнёс:

— Здравствуй, Андрей, и…

— Катя, моя девушка, я о ней рассказывал, — непринужденно соврал я. А что? Рассказал бы, если б хоть кто-то спросил.

Отец кивнул, подтверждая моё враньё:

— Евгений Геннадьевич, очень приятно. Жаль, что нам довелось познакомиться при таких печальных обстоятельствах.

Катька состроила скорбную мину:

— Примите мои соболезнования. Андрей много мне говорил о Лидии. Она для него была как мать. Сожалею, что нам так и не удалось познакомиться.

При этом у Катьки было такое искреннее выражение лица, что я так и не смог понять, играет она или взаправду переживает о мачехе. Отец, кажется, тоже. Он посмотрел на меня, кивнул и повернулся к шофёру.

— Поехали, Боря.

— Да, Евгений Геннадьевич, — ответил тот густым басом, отчего я решил, что у него должен быть внушительных размеров живот. Правда, с заднего сиденья было видно только лысину на круглой голове и мясистые пальцы, сжимавшие руль.

Машина мягко тронулась, и Катька прошептала на ухо:

— Видишь, я же говорила. Стиль — строгая классика.