Ложь и правда о советской экономике

Об этом назначении надо сказать отдельно. Как известно, во исполнение решений сентябрьского Пленума ЦК о ликвидации совнархозов и воссоздании прежней системы союзных и союзнореспубликанских министерств во всех союзных республиках, в том числе на Украине, закипела бурная работа в этом направлении. И уже в начале октября 1965 года П. Е. Шелест прибыл в Москву для окончательного согласования всех кадровых вопросов с руководством страны. Судя по его рабочим записям[985]

, «вопрос по министрам», который обсуждался в Совмине СССР, а также с Н. В. Подгорным, А. Н. Шелепиным, Д. Ф. Устиновым и А. П. Рудаковым, особых проблем не вызвал. Однако вокруг новой кандидатуры главы Совета Министров УССР разгорелись нешуточные страсти. На Президиуме ЦК КПУ было принято решение рекомендовать на место Ивана Павловича Казанца, которого против его воли всего неделю назад назначили новым министром черной металлургии СССР, «промышленного» секретаря ЦК КПУ Александра Павловича Ляшко. Однако против этой кандидатуры резко выступил Л. И. Брежнев, которого активно поддержали А. Н. Шелепин и Д. Ф. Устинов. Они жестко настаивали на том, чтобы главой украинского Совмина вновь стал В. В. Щербицкий, которого сам П. Е. Шелест считал «малокультурным, грубым, и дерзким» работником и «большим нытиком». По этому поводу состоялась и новая крупная перебранка между Н. В. Подгорным и Л. И. Брежневым, который поддержал вновь своих прежних товарищей по Президиуму ЦК КПУ. Но решение по этому вопросу было уже принято — и «украинская группировка» в Президиуме ЦК опять оказалась в проигрыше.

Между тем это была уже не первая стычка Л. И. Брежнева с «украинской группировкой» за последний год, которую умело направляли ряд членов Президиума ЦК, вероятнее всего А. Н. Шелепин и Ко. Еще 2 сентября 1965 года в самом конце заседания Президиума ЦК Л. И. Брежнев предложил обсудить записку П. Е. Шелеста о работе Минвнешторга СССР и наделении Украинской ССР рядом прав самостоятельной внешнеэкономической деятельности[986]

. Изначально данная записка была направлена Н. В. Подгорному, который, в свою очередь, отослал ее для рассмотрения и подготовки предложений трем адресатам: председателю Госплана СССР П. Ф. Ломако, курирующему эту сферу заместителю председателя Совета Министров СССР В. Н. Новикову и главе Минвнешторга Н. С. Патоличеву. Однако, не дождавшись заключений, Л. И. Брежнев, особо подчеркнув, что не знал об этом письме, поскольку был на отдыхе в Крыму, поставил данный вопрос на обсуждение Президиума ЦК. Как считают ряд авторов (Ф. И. Раззаков, Л. М. Млечин), это был явный сигнал о том, что он не поддержит «украинцев», а сам П. Е. Шелест расценил это заявление как команду «фас». В результате на Первого секретаря ЦК КПУ, а косвенно и на Н. В. Подгорного буквально набросились ряд членов высшего руководства страны, в частности А. И. Микоян, М. А. Суслов, А. Н. Косыгин, А. Н. Шелепин, П. Н. Демичев и А. П. Рудаков. Причем, если А. И. Микоян, чье выступление оказалось самым «спокойным», напирал на то, что «вопрос о монополии внешней торговли был окончательно решен еще при В. И. Ленине и пересмотру не подлежит», то остальные члены Президиума ЦК выдвинули целый ряд чисто политических обвинений. Они упрекали руководство республики в искажении ленинской внешней политики, в слабой борьбе с проявлениями украинского буржуазного национализма, в третировании «русских кадров», в местничестве, нарушении государственной и плановой дисциплины и т.д. Причем А. Н. Шелепин, чье выступление носило наиболее жесткий характер, заявил, что «за политическую ошибку Шелеста» прямую ответственность несет не только он, но и Н. В. Подгорный, который, пользуясь положением второго секретаря ЦК, «никому не позволяет вмешиваться в дела Украины». Он даже потребовал провести Пленум ЦК КПУ и «по-настоящему разобраться с тем, что происходит в республике». В ответ на это П. Е. Шелест и особенно Н. В. Подгорный перешли в атаку на «оппонентов» и дали ответную отповедь А. Н. Шелепину и П. Н. Демичеву, который обвинил «украинцев» во «втором издании скрыпниковщины»[987]. Эта перепалка приняла настолько острый характер, что «старый лис» А. И. Микоян усмотрел в ней проявление не менее опасного «великодержавного шовинизма», а Л. И. Брежнев, напротив, узрел попытку «русских державников» подорвать позиции влиятельной украинской группы, на которую он тогда вынужден был опираться. Поэтому он «спустил дело на тормозах», хотя внутренне остался доволен ослаблением политических позиций Н. В. Подгорного, реально претендовавшего тогда на равную власть с Первым секретарем ЦК.