Ложное соглашение

— О, молчите, — а потом. — Ренард, я никого не убивала. Я не знаю, о чем говорит Белка, хоть я догадываюсь, почему он винит меня, — еще пауза, она ерзала под вопросами на лицах Джулиена и Робин. — Я, кхм, помешала его работе. Ты… — она слабо улыбнулась стражу, — немного успел увидеть.

Джулиен напрягся.

— Тебе лучше не уточнять, пока я не услышал то, что заставит меня действовать.

— Ага, я так и думала.

Робин посмотрела на нее, Джулиена и Ренарда.

— Думаю, воры не зря ничего не планируют со стражами? Эм… — она оказалась под тяжелыми взглядами. — Может, вам стоит говорить и дальше.

— Во что я ввязался? — спросил Джулиен у мира. Виддершинс знала, что тут едко говорить не стоит, и с сочувствием кивнула.

— Я и не верил, что ты — убийца, Виддершинс, — сказал Ренард, мелодраматично прижав ладонь к сердцу. — Что важнее, не верили и Скрытый лорд, и мастер заданий.

Виддершинс ощутила, как расслабился кулак на ее легких, она чуть не охнула.

— Искатели просят допросить тебя. Ты, скажем так, не популярна у некоторых…

— Вот как?

— …так что я не обещаю, что не будет последствий. И я бы на твоем месте ходил осторожно, если в одиночку. Я бы вообще не ходил один на твоем месте.

— Хочешь ходить везде за мной, Ренард?

— Если мадемуазель желает…

— Не вздумай.

Ренард рассмеялся.

— Думаю, это все же скоро утихнет. Даже те искатели, что верят, что ты можешь убить, но верят, что ты колдовала, так что…

— Стой. Погоди. Вернись назад. О чем ты?

— Тела. Те, кого ты якобы убила. Те смерти не были естественными.

Кулак сдавил грудь Виддершинс.

— Сухие? — спросила она. — Как старая кожа или пергамент?

Она уже была центром внимания в комнате, но, казалось, зрителей стало больше.

— Ты знаешь об этом? — осведомился Ренард.

— Сколько?

— Виддершинс…

— Ренард, прошу! Сколько?

Вор вздохнул.

— Четверо.

Виддершинс покачала головой. Волосы, которые Робин убирала, упали на ее лицо, но она едва заметила.

— Я знала только о двоих. Робин, прошу, помоги мне сесть.

Она устроилась за пару мгновений, ее спину подперли подушками, чтобы избежать давления на раны. Виддершинс пыталась размышлять обо всем сразу. Сколько сказать? От кого хранить тайны? Боги, было бы проще, если бы она не была против врать Джулиену, но…

Она моргнула. Когда она решила, что не хотела больше врать Джулиену?

Плохо дело…

— Я кое с чем столкнулась на улице прошлой ночью, — начала она. Лучше не упоминать, что два искателя играли фантома, при Джул… страже. — Не знаю, что это было, но… — она поежилась, но не для эффекта. Она сжала плечо правой рукой, хоть и не помнила, как двигалась. — Оно сделало это со мной и… сделало то с ними.

— Кое-что? — спросил Джулиен, присев рядом с ней. — Не кое-что?

— Поверь, Джулиен, я могу понять разницу.

Он кивнул, и если он сомневался в ее словах, но не показал этого на лице или в голосе.

— Ты можешь описать это?

— Оно… похоже на человека. Ужасно худое, как пугало, и с длинными конечностями. А пальцы длинные, как лапы паука или…

Робин охнула, словно сдавленно вскрикнула, отпрянула от матраса Виддершинс. Ее голос, вылетевший из-за дрожащих губ, был мрачным шепотом:

— Лапы паука, волосы из паутины…

— Что? — Виддершинс испугалась бледности подруги, игнорируя боль, коснулась руки Робин. — Милая, что такое?

— Не помнишь, Виддершинс? Ты должна была слышать это в детстве. Уверена, все в Галиции это слышали!

Воровка нахмурилась, она смутно припоминала что-то, как в тот раз, когда увидела существо.

— Не уверена, что…

Робин глубоко вдохнула и начала:

— Под солнцем дороги — для людей,Как дом, город, работа и планы,Но бойся тиканья часов,Ведь ночью выйдет Ируок.

Виддершинс затаила дыхание, лапки покалывали ее спину и шею. Она помнила!

— В тени лесов, в далекой долине,

Под дождем летом или в зимнюю бурю,Если решишь идти один,Может явиться Ируок.

Детское стихотворение, глупая страшилка, одна из историй, которую рассказывали в темноте, когда пора было спать. Один из страшилищ Галиции.

Но он не был настоящим!

— Руки — лапы пауков, волосы из паутины,Черный взгляд, он не моргает,Тело пугала, шаги из танца,Тебе не спутать Ируока.

Робин уже не могла остановиться, даже если бы хотела. С каждым словом она говорила все сильнее нараспев, ее голос становился выше, она словно становилась девочкой, какой была, когда впервые услышала эти слова. Она дрожала от веса детского кошмара, который оказался реальным, и Виддершинс могла лишь пытаться поддержать ее.

— И не отбиться, и не сбежать,Твои мечты — пепел, а дни — сочтены.Нет смысла кричать, рыдать, болтать,Твои слова — пыль для Ируока.