Ложное впечатление. Подсолнух. Две девочки в синем. Марли и я

Когда накануне позвонил мистер Эндрюс, дворецкий из Уэнтворт-Холла, и сообщил, что картина будет готова к отправке утром, Рут распорядилась, чтобы один из ее бронированных фургонов подъехал туда в восемь утра. Рут лично следила за каждым этапом упаковки и отправки картины. Она стояла рядом со своим старшим упаковщиком, когда тот заворачивал полотно в бескислотную кальку, укладывал его в контейнер-футляр с пенным уплотнителем, а потом стянул крепежные болты, написал по трафарету на обеих сторонах футляра «ХРУПКИЙ ГРУЗ» и проставил на всех четырех углах номер «47». Таможенник проверил сопроводительную документацию и разрешение на вывоз. Рут подъехала к ожидавшему «Боингу-747» и лично убедилась, что красный контейнер исчез в его багажном отделении. Без двадцати два самолет взял курс на Нью-Йорк.

Чтобы сообщить об отправке картины Ван Гога, Рут набрала нью-йоркский номер офиса Анны.

Раздался оглушительный взрыв, все вокруг содрогнулось. Анну швырнуло назад, словно от удара боксера-тяжеловеса. Оглушенная, она оказалась на полу.

Наступила жуткая тишина, которую скоро нарушили крики и грохот, за окнами полетели вниз огромные осколки стекла, куски покореженного металла и офисной мебели.

Должно быть, еще одна бомба, подумала Анна. Очевидцы рассказывали о взрыве 1993 года, произошедшем в башне. Анна помнила инструкцию у двери на лестницу: «При аварийной ситуации не возвращайтесь на рабочее место, не пользуйтесь лифтом, спускайтесь по ближайшей лестнице». Она с трудом встала — несмотря на ушибы и порезы, кости вроде бы остались целы. Стедмена нигде не было.

Бросив то, что осталось от коробки, Анна, спотыкаясь, добралась до лестницы «С» в центре башни. В людском потоке она спускалась вниз. Кто-то молчал, кто-то плакал. Никто не знал, отчего произошел взрыв.

Поблизости мужчина попытался связаться по сотовому телефону с внешним миром.

— В Северную башню врезался самолет, — громко сообщил он.

— Но где, где? — одновременно вскрикнули несколько голосов.

— Над нами, примерно на девяностом этаже, — ответил мужчина.

— Что мы должны делать? — спросил кто-то.

Мужчина повторил вопрос в телефон и через пару секунд получил ответ.

— Мэр советует всем выбираться отсюда как можно скорее.

Анна удивлялась тому, как много людей остаются на рабочих местах. Она начала считать ступени — восемнадцать в каждом пролете, то есть до вестибюля оставалось по меньшей мере еще полторы тысячи. На лестнице становилось все многолюднее — люди выбирались из кабинетов, их прибывало на каждом этаже. Анну поражало спокойствие спускавшейся вереницы.

— Держитесь правой стороны и продолжайте движение, — услышала она на шестьдесят восьмом этаже. Властный голос раздавался откуда-то снизу.

И только через несколько этажей Анна увидела первого пожарного, который медленно поднимался навстречу. В мешковатом огнеупорном костюме, обвешанный мотками каната и кислородными баллонами, он весь взмок. Следом за ним другой пожарный тащил длинный пожарный шланг, топоры и большую бутыль с питьевой водой. Он потел так, что время от времени снимал шлем и лил воду на голову.

Спускаясь, Анна на каждом этаже смотрела через стекло на тех, кто оставался на рабочих местах. Она даже слышала обрывки разговоров. Какой-то брокер на шестьдесят втором этаже пытался заключить сделку до девяти часов утра, когда открывались биржи.

Все больше и больше пожарных поднимались навстречу. Они пытались навести порядок:

— Держитесь правой стороны и продолжайте спуск.

Вниз, вниз, вниз. Этаж сменялся этажом, и Анна уже начала уставать.

Анна подумала о Ребекке и Тине и помолилась об их спасении. Она уже начала ощущать уверенность, что рано или поздно проснется от этого кошмара, когда услышала крик:

— Второй самолет врезался в Южную башню.

Джек сидел за компьютером. Ему удалось собрать кое-какую информацию — позвонил один из его «наружников», Джо Корриган, и сообщил, что Фенстона и Липмана видели у входа в здание на Уолл-стрит за пару секунд до того, как в башню врезался первый самолет.

— А Петреску? — спросил Джек.

— Представления не имею, — ответил Джо. — Последний раз ее видели у входа в башню без четырнадцати минут восемь.

— Второй самолет врезался в Южную башню, — повторила женщина позади Анны.

— Это не несчастный случай, — сказал кто-то. — Воздушное пространство над городом — запретная для полетов зона, значит, все было задумано.

За считанные минуты были выдвинуты версии о заговоре, террористических атаках и ужасных катастрофах.

Оказавшись на сороковом этаже, Анна уловила запах дыма. Еще ниже дым стал плотнее и быстро проник в легкие. Глаза слезились, Анну охватил приступ кашля. Люди впереди спускались очень медленно, перебирались со ступеньки на ступеньку. Всех мучил кашель. Неужели они попали в ловушку?

— Не останавливайтесь, спускайтесь, — приказал поднимавшийся навстречу пожарный. — Скоро станет легче.

Кашель не отступал еще три пролета, но дым потихоньку рассеивался.

На двадцать первом этаже несколько человек остановились передохнуть. Анна видела через стекло, что люди здесь до сих пор остаются на рабочих местах.