Ложный герой

Капитан вышел из дежурки, повернул замок на три оборота и скрылся за углом. Я принялась рассматривать снующую толпу. На меня никто не обращал внимания. Видно, в отделе действительно работы было через край. В таком случае ничего удивительного в том, что Аделаиду Семеновну не успели оформить, не было. Мне это было только на руку. Если никакие бумаги еще не оформлялись, значит, договориться со следователем будет намного проще.

Вернулся дежурный, занял место на посту и только после этого поманил меня рукой. Я подошла и вопросительно на него взглянула.

– Сожалею, но вы напрасно потратили время. Ярцеву к нам не привозили. Начальник отдела навел справки. Ярцева не зарегистрирована ни в одном отделе Домодедова. Возможно, в пути у Гвоздкова изменились планы, и он повез задержанную к себе в Капотню, – объявил дежурный.

– Что значит «к себе в Капотню»? Разве Мячково относится не к Домодедову? – уставилась я на капитана.

– Нижнее Мячково – да. А вот Верхнее Мячково находится в ведомстве у Капотни. Гвоздков числится тоже там. Так что езжайте в Москву. Возможно, там вам больше повезет. Удачи, гражданка Иванова Татьяна Александровна.

Дежурный козырнул и снова занялся своими делами. «Так он и раньше меня слышал, просто не реагировал в надежде, что мне надоест ждать, и я уйду. Даже имя мое запомнил, хоть я и произносила его всего один раз. Вот жук! Хотел сплавить куда подальше. Впрочем, так поступают абсолютно во всех отделах. Тех, кто пришел с ерундовым обращением, маринуют несколько часов, чтобы они хорошенько взвесили все и решили, нужна им эта головная боль или они спокойно могут обойтись без украденных ботинок или угнанного велосипеда, к примеру. Ладно, живи, капитан Вачнадзе, не стану тебе кровь портить жалобами да судами. В конце концов, ты все же мне помог».

Весь этот монолог пролетел в моей голове в считаные секунды, после чего я козырнула капитану в ответ и удалилась.

Глава 4

Выйдя из отдела, я в задумчивости присела на ближайшую скамейку. Капотня находилась за МКАДом. Ехать туда по самым скромным подсчетам не меньше сорока минут. Сейчас уже почти семь часов вечера. До отдела я доберусь в лучшем случае к восьми. И это еще, если повезет. Станут ли там со мной разговаривать? Сомневаюсь. В лучшем случае мне будет велено дождаться утра. В худшем же отправят восвояси, посоветовав дожидаться со своими проблемами понедельника. А Аделаида Семеновна все это время будет находиться за решеткой. Да, дилемма! Я тяжело вздохнула.

В этот момент к скамейке подошла уже знакомая мне парочка оперов. «Лев Георгиевич и Михеич», – машинально вспомнила я, отодвигаясь на край скамьи и освобождая место операм. Те устроились рядышком и принялись поглощать хот-доги, купленные в соседнем кафе.

– Ладно тебе, Михеич, не гони. Подумаешь, перехватил Кривовец нашу нервную женушку, так что с того? По крайней мере, вечер свободный будет. Тебе что, работы не хватает? – проглотив первую порцию булки с сосиской, произнес Лев Георгиевич.

– Да ведь это ж стопроцентная доказуха, как ты не понимаешь? А он у нас ее из-под носа увел. Теперь Кривовец премию к концу месяца получит, а мы с тобой по «строгачу» за низкую раскрываемость. Круто, правда? – горячился Михеич.

– Все равно одна палка нам картину не выправила бы, – философски заметил Лев Георгиевич. – По мне, так лучше лишний вечер свободный, чем эфемерная перспектива получения премии.

– Ты, Лева, пессимист, – заключил Михеич. – А я вот так считаю. Одно раскрытое дело сегодня, второе – завтра, а к концу месяца, глядишь, мы на коне. Как вы считаете, девушка, я прав?

Вопрос Михеича был обращен ко мне. Я пожала плечами, не желая вступать в дискуссию. «Мне бы ваши проблемы», – читалось на моем лице.

– Э, нет, так не пойдет. Думаете, я только за премией гонюсь, да? Думаете, в полиции о людях не думают? Я угадал? – пристал ко мне Михеич. – Что, отфутболил вас Рустик? Велел в понедельник приходить? И теперь вы решили, что все мы только о своих проблемах печемся, а на ваши проблемы нам начхать? А знаете, сколько перед Рустиком за день проходит таких, как вы? Десятки. И каждый считает, что его дело исключительное. И каждый норовит жалобу накатать. Вот, мол, хотел воспользоваться своим гражданским правом. Обратился в полицию с просьбой отыскать моего невесть куда запропастившегося пекинеса, а меня бесстыдно послали. Где же их хваленое бескорыстие и обещание работать двадцать четыре часа в сутки на благо российских граждан? Так было, да?

– Да отлепись ты от девушки, – заступился за меня Лев Георгиевич. – Не видишь, не до тебя ей.

– Нет, пусть она ответит. Пусть выскажет нам в лицо, что она о нас думает, – не унимался Михеич.

– Вкусная булка? – невпопад спросила я.

– Чего? Булка? А, вы про хот-дог? – Михеич осмотрел свою булку. – Ничего, с пивком потянет.

– Голодная, что ли? – догадался Лев Георгиевич и протянул мне пакет. – Угощайтесь. Еда приличная. Не отравитесь, мы проверяли.

– Спасибо.