LSD: Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости

Родовые связи неминуемо отменялись в христианстве во имя создания нового человека — человека, который, будучи независимым от родоплеменной религии предков, мог бы обрести личного Бога, а вместе с ним истинную свободу — чувство уверенности в собственных духовных силах, зная в своей новой вере о духовной победе над смертью. Христианство объявляло каждого человека, который прошел обряд крещения, образом и подобием Божьим.

Социалистическая власть в СССР также ставила своей задачей создание человека новой формации — «советского человека». В 70-е годы Брежнев объявил, что такая новая разновидность человека наконец-то создана.

Новый человек создавался христианством для вечной жизни в Боге. Поэтому ему требовалась свобода от оков рода и племенной религии. Как это ни странно, эту свободу приносила… ответственность. Каждый христианин, прошедший таинство крещения, становился не рабом нового культа, а посвященным. Простым актом принятия веры он достигал того уровня духовного знания, которое в языческих религиях считалось уделом жреца или шамана. Каждый христианин становился священником. Равным среди равных.

Такая форма равенства делала человека полностью ответственным за свою судьбу, более того, эта ответственность распространялась не только на короткую человеческую жизнь, но и на судьбу существования человека в вечности, длящейся и после его смерти. Личность оставалась наедине с Богом. За свою судьбу она отвечала, но отвечала только перед Христом. Ничто человеческое больше не могло превратить личность в раба. Христианство давало личности свободу, но эта свобода была неотделима от ответственности и страдания.

В языческой религии страдания членов племени преодолевали жрецы. Только они знали, как нужно поступать правильно и какие ритуалы исполнять. Теперь преодолевать собственные страдания должен был отдельный человек, опираясь лишь на собственную веру.

Новый человек социализма представлял собой нечто прямо противоположное. Появилась новая каста жрецов, которая сняла с человека ответственность за его страдания и поступки. Только члены «партии-касты» знали, как человек должен себя вести для того, чтобы избежать страдания.

Социализм, казалось бы, брал на себя искупление человеком его первородного греха. Нет ответственности — нет и ощущения греховности или собственной несостоятельности.

На деле ситуация оказывалась совершенно другой. Первородного греха не совершали животные. Им неведомо чувство ответственности. За основную часть их поведения отвечает инстинкт — биологическая программа поведения, за рамки которой не в состоянии выйти ни одно животное, кроме человека.

Коммунизм лишил человека ответственности за свою собственную жизнь. Роль руководителя поведением отдельной личности взял на себя аморфный коллектив. Это было попыткой подмены свободы отдельной личности системой новых «идеологических инстинктов».

Христианское объединение личностей, ответственных перед Богом, незаметно подменялось сложно организованным муравейником, каждый член которого, точно так же, как и в муравейнике реальном, отвечал своей жизнью за сохранение раз и навсегда предписанного «идеологическим инстинктом» порядка.

Шла незаметная подмена Священной иерархии иерархией инстинктов.

Социализм оказался лишь одним из вариантов погружения человека в его животное «дионисическое» начало. Только инстинкты, в которые возвращали тоталитарные учения, были преимущественно не половыми, а стадными.

«Новый человек» социализма создавался для жизни раба, который во всем подчиняется функционерам от идеологии — адептам провозглашенной новой религии, обладающим абсолютной властью над своим же «новым человеком». Раб полностью лишен индивидуальной воли, он во всем подчинен хозяину. В идеале раб — это человек, полностью лишенный личности: послушная машина.

«Социализм, — писал Фридрих Ницше в самом начале века, — превосходит самый жестокий деспотизм в своем стремлении уничтожить человеческую личность, считая ее непозволительной роскошью природы».

Вот где кроется «дионисическая» тайна коммунистического учения.