LSD: Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости

Здесь находится много мини-сущностей — малышей, самопреобразующихся механических эльфов гиперпространства. Может, это дети, которым предназначено быть человеку отцами; впечатление вхождения в экологию душ, скрывающихся за порталами того, что мы наивно зовем смертью? Не знаю. Может, они — синестезийное воплощение нас как Иного или Иного как нас? А может, это эльфы, утраченные нами с угасанием магического света детства? Здесь — потрясение, которое едва ли можно выразить, богоявление за пределами наших самых диких грез. Здесь царствие того, что страннее всего, что мы можем предположить. Здесь тайна живая, невредимая, все еще столь же новая, как и тогда, когда наши предки переживали ее пятнадцать тысяч лет назад.

Триптаминовые сущности предлагают дар нового языка: они поют жемчужными голосами, которые рассыпаются цветными лепестками и разливаются в воздухе, как горячий металл, чтобы стать игрушками и такими подарками, какие, наверное, боги дарили своим детям. Ощущение эмоциональной связи потрясающее и жуткое. Раскрытые таинства реальны, и, если когда-нибудь их высказать целиком, они не оставят камня на камне в том малом мире, в котором мы стали так больны».

В отчетах Теренса Маккены стоит обратить внимание на ощущения от встреч с мини-сущностями, которых визионер сравнивает с эльфами.

В своей книге «Психоанализ и алхимия» Карл Густав Юнг рассказывает о «кабири» — алхимических детях, чье появление или присутствие является обязательным условием последних стадий на путях получения философского камня —

главного алхимического делания.

«Кабири» для Юнга — один из магических архетипов-символов, присущих очень древним бессознательным воспоминаниям человечества.

ДМТ, по всей видимости, способен высвободить такие воспоминания, сделав их на какое-то время частью активного воображения.

Однако никто из тех, кто использовал ДМТ, не смог войти в контакт с сущностями, увиденными

во время «трипа».

Индейцам Амазонки удается общаться со «светящимися сущностями». Кто же они для этих людей: духи природы? души собственных предков?

Ясно одно — они естественная часть картины мира древнего человека. Это знание составляет основу его миропонимания и жизнеустройства.

Для «визионера»-европейца «трип» с помощью ДМТ является зрелищем. Необыкновенным по силе ощущений, но все-таки зрелищем, чем-то вроде «внутреннего телевизора» с непривычной объемной передачей. «Кабири» не несут для него смыслового значения.

Почему?

Чем отличается эффект действия хаапи у индейца от действия ДМТ на нашего современника?

Можно ли в этом случае вообще говорить о наркотическом действии алкалоида? Может ли зрелище (телевизионное шоу, например) вызвать зависимость? С точки зрения взглядов, принятых сегодня в медицине, — нет, не может. Ни шоу, ни ДМТ не вызывают никаких значимых последствий для биологии мозга и физического тела человека.

В отличие от LSD для ДМТ не было обнаружено отрицательного воздействия на хромосомы и общетоксического действия на организм. Не было выявлено ни синдрома отмены, ни феномена роста толерантности, ни других характерных для наркотиков закономерностей (возможно, наука просто не успела до конца исследовать новое психоактивное вещество — страх и запрет «успели» раньше).

Исследования ДМТ были запрещены вместе с исследованиями LSD в 1965 году.

Следовательно, — и это можно утверждать, — европейская и американская культура снова «испугалась» тех состояний сознания, к которым приводил наркотик.

Большинство людей, использовавших ДМТ, утверждают, что продолжали эксперименты, потому что им было «безумно интересно» участвовать в «трипах».

Похоже, что культура испугалась именно этого интереса.

Почему?