Лучшая фантастика

– Я заплатила подрядчикам в двойном размере, – сказала она людям, которые сидели там, сжавшись в комочки. – Эти стены как стальной сейф. Здесь самое безопасное место.

Туалет находился за железной дверью чуть дальше по коридору, хотя, конечно, существовал некоторый риск, что в тебя попадет снаряд, пока ты будешь справлять нужду.

Вместе с Молли и Фиби в читальном зале находилась еще дюжина людей. Здесь была Зейди со своим отцом Джеем; Норма Верлейн с дочерью Самантой; Регги Уоттс с двумя своими детьми; Джон Бринкфорт; Сендер – инженер, желавшие заполучить книгу «Души Земли»; Тери – женщина, которая приобрела эту книгу; Марси – двенадцатилетняя девочка из Калифорнии и ее мать Петрис.

Они все сидели в этой комнате площадью два на три метра с кушетками, на которых спокойно могли разместиться по пять человек, и книжными стеллажами от пола до потолка. Каждый раз, когда люди начинали потихоньку расслабляться, по земле снова прокатывалась дрожь, а грохот становился все громче и ужаснее. Чипы и различные устройства не принимали сигналы то ли из-за толстых стен, то ли потому, что связь активно глушилась. Стены комнаты ходили ходуном, но к счастью, книги на полках стояли тесно друг к дружке, так что ни одна из них не упала.

Молли посмотрела на Джея Канву, который сидел, обняв дочь, и внезапно вспомнила, как несколько лет назад, когда Фиби отправилась в поход, она ходила на свидание с Джеем. Фиби и Зейди уже были подругами, хотя их обеих тогда еще не интересовали романтические отношения, и Фиби считала, что этот высокий хорошо сложенный архитектор мог стать хорошей парой для ее матери. Отчасти потому, что они часто обменивались грустными улыбками, когда жаловались друг другу на тяготы жизни одиноких родителей своих буйных дочерей. К тому же, Молли и Фиби были гражданками Америки, однако двойное гражданство никому бы не помешало. Но у Молли не было времени для романтики. А теперь уже Зейди стала бросать заинтересованные взгляды на Фиби, которая никак не могла выбрать между Зейди и Джоном, и, возможно, уже никогда не остановит ни на ком свой выбор.

Джей выпустил из объятий дочь, которую все это время отчитывал за то, что она впуталась во все это. Остальные родители, включая Молли, тоже с хмурым видом смотрели на своих детей.

– Как бы я хотел оказаться сейчас дома, – прошептал Джей Канва дочери, – а не сидеть здесь взаперти с этими людьми.

– Что вы имеете в виду под «этими людьми»? – возмущенным тоном поинтересовалась Норма Верлейн, сидевшая напротив него.

Стены снова задрожали и послышался грохот.

– Норма, не заводись, – сказала Регги. – Я уверена, что он ничего такого не хотел сказать.

– Нет, мне интересно, – не унималась Норма. – Что делает нас «этими людьми»? Ведь мы просто пытаемся жить своей жизнью и воспитывать наших детей. В то время как в вашей стране нормой теперь считается все, что угодно, от абортов и противоестественных сексуальных отношений до всовывания в человеческий мозг всякого нанотехнологического мусора. Так что это я должна задаваться вопросом, почему мне приходится терпеть таких людей, как вы!

– Я собственными глазами видел, что в вашей стране делают с людьми вроде меня, – тихо сказал Джей Канва.

– Как будто калифорнийцы не похищают постоянно американских детей, чтобы превращать их в секс-рабов и проституток. Из-за этого я теперь глаз не спускаю с Саманты.

– Мам, – сказала Саманта, и это слово, состоящее всего из одного слога, могло означать все, что угодно. От: «Хватит позорить меня на глазах у моих друзей» до «Ты не сможешь защищать меня вечно».

– Мы не воруем детей, – возмутились Сендер. – Это нелепый вымысел.

– Вы вечно все воруете. Сейчас вы воруете воду, – сказала Тери. – Для вас нет ничего святого, никаких правил, как будто бы разрешено все, что вы только захотите!

– Но не мы отправляли полмиллиона человек в трудовые лагеря, – возразила Петре – тихая седовласая женщина, обычно покупавшая книги по садоводству и истории Италии.

– О нет, конечно! Вместо этого Калифорния превратила миллионы человек в кибернетических рабов комплекса «Другй», – сказала Регги, – это гораздо гуманнее.

– Да угомонитесь вы все! – возмутилась Молли.

– Сказала женщина, которая пытается быть слугой двух господ, – презрительно бросила Норма, указав на Молли пальцем.