Лучшая подруга. Поцелуй убийцы. Богатая девочка. Побег

Никогда нельзя показывать собаке, что ты боишься! Я почему‑то вспомнил поучения отца. По‑моему, это самая большая глупость, какую я когда‑либо слышал. Как ты объяснишь собаке, что не боишься ее, если стоишь на коленях в углу ямы, весь трясешься и дрожащим голосом просишь «хорошую собачку» идти на место?

Впрочем, собака не дала мне времени для дальнейших размышлений на эту тему. Со злобным рычанием она прыгнула на меня. Я растянулся плашмя, и она пролетела мимо, скользнув по моей спине. Я вскочил и попытался выбраться из ямы, но сорвался и упал прямо на собаку. Рыча, она попыталась выбраться из‑под меня, но я зажал руками ее голову и стал изо всех сил тянуть назад.

Шерсть была влажной, с острым характерным запахом псины. Мне было тяжело дышать, я ощутил приступ тошноты. Собака извивалась всем телом, пытаясь вырваться. Но я вцепился в нее изо всех сил, все больше заводя голову назад. Рычание перешло в визг, з котором слышалась боль. Я продолжал удерживать животное, но мои руки скользили по влажной шерсти, и хватка ослабевала. Внезапно она сильно рванулась, я тоже дернулся, мое колено уперлось ей в спину, и я из последних сил рванул назад.

Раздался громкий хруст. Пораженный, я отпустил животное и привалился спиной к стенке. Я сломал собаке шею.

Она перестала скулить. Смотрела на меня, и в глазах были боль и удивление. Потом веки закрылись.

Я глядел на нее, тяжело дыша после недавней борьбы. Потом вытер лоб. Чувствовалось, что все тело покрыто липким потом, а от рук разило псиной.

Наверно, я долго простоял, привалившись к стене ямы и глядя на мертвую собаку. В ушах все еще стоял ужасный треск ломающихся шейных позвонков. Я не мог забыть этот взгляд, полный боли, удивления и безнадежности.

Я нагнулся, чтобы убедиться, что собака действительно мертва. Задержав дыхание, я перекатил тяжелое тело на спину, и стало ясно, что к ошейнику прикреплен какой‑то предмет. Это была белая голова обезьяны.

От неожиданности я вздрогнул.

Чушь какая‑то! Я взял фигурку в руку, чтобы убедиться, что мне не мерещится. Каким образом эта штука, которую я нашел в спальне родителей, оказалась посреди леса на ошейнике собаки.

Что‑то еще привлекло мое внимание. Это обрывок цепочки на ошейнике. Последнее звено было порвано. Собака, очевидно, сорвалась с привязи.

Выбравшись из ямы, я увидел в нескольких метрах от себя врытый в землю деревянный столб. Я подошел к нему, не сомневаясь, что обнаружу там вторую часть цепочки. Так и есть. Значит, собака была привязана рядом с западней. Она сорвалась с цепи незадолго до моего появления. Увидела, что я направляюсь в сторону ее места, и погналась за мной.

При этом она не лаяла! Очевидно, была натаскана преследовать человека и нападать молча.

Кто‑то не хочет, чтобы люди бывали в этой части леса. Но почему?

Все мои мышцы еще болели от недавней борьбы. Вспомнив о ней, я содрогнулся. Наверно, я уже никогда не смогу этого забыть.

Оглядываясь вокруг и пытаясь собраться с мыслями, я вдруг заметил, что стою около большой круглой поляны. Луна вдруг ярко осветила ее, и я увидел на мягкой земле следы десятков башмаков. Как будто недавно здесь побывало много людей.

Очевидно, западня и сторожевая собака как‑то с этим связаны. Но как?

— Нужно отсюда убираться, — громко сказал я, чувствуя, что напуган.

Я знал, что на краю леса есть дома, но сейчас мне казалось, что вблизи нет никакой цивилизации. Сделай несколько шагов в этот лес, и может случиться что угодно. Это другой мир — мир без правил.

Надо было срочно избавиться от этих мрачных мыслей.

Джин! Думай о Джин. Как она была напугана, когда звонила мне!

Теперь я, наконец, вспомнил, как оказался здесь.

Я должен увидеть Джин, поговорить с ней. Должен выяснить, почему прервался наш разговор. Мы должны все снова наладить между собой.

Я подумал о Кэре, которая отправилась выслеживать Роджера. Дурацкая идея. Интересно, она уже дома? А может, нашлись родители или полиция что‑нибудь узнала о них.

— Позвоню Кэре от Джин! — громко сказал я.

Наконец я продолжил свой путь. Поначалу ноги еще

были ватные, однако постепенно я почувствовал себя уверенней. И тут сквозь ветви деревьев я заметил огонек, слабый, он был похож на мерцание светлячка.

Дом. Я побежал на свет, Не обращая внимания на корни под ногами, ветки деревьев и какие‑то колючки. Вскоре я уже стоял на заднем дворе дома Джин. Оказалось, это было не очень далеко от загадочной поляны. Пытаясь отдышаться, я смотрел на мягкий свет, пробивавшийся из‑за штор окна ее спальни на втором этаже. Я не знал, у себя ли она. Свет горел и в гостиной, я мог различить мерцание экрана телевизора. Мимо окна прошел отец Джин. Я придвинулся ближе, стараясь в то же время оставаться в тени гаража.

Ее отец стоял перед телевизором и прихлебывал что‑то из банки. Затем он отошел и сел на диван.

Я снова взглянул на окно Джин. Смогу ли я туда взобраться? Я перевел взгляд на высокие деревянные шпалеры для роз, которые как раз тянулись от земли до окна.

Самих цветов уже, конечно, не было, но длинные колючие стебли остались.