Лучшая Защита

Связь с Джастином не прервалась, поскольку Генри сунул комп в карман. Секретарь Совета теперь будто бы шел рядом с председателем. Для полной иллюзии не хватало, чтобы голографическое изображение переставляло ноги, а не стояло навытяжку, как приучил всех Генри.

– Да, господин председатель, следствие контролирует сам начальник полиции. С Земли уже вылетели агенты главного бюро ЦРС.

– А наше отделение ЦРС не справится с дознанием?

– Это инициатива землян. Мы их не вызывали. Уведомление подписано самим Картером.

– Ладно, бог с ними, лишний патрон в кармане не помеха. Что еще?

– Я распорядился не пускать на место происшествия журналистов, но, похоже, это не так просто. Я стою в гостиной дома Вульфсона и вижу настоящее столпотворение за полицейским кордоном. Все ужасно возбуждены…

– Начальник полиции с вами?

– Он наверху, вместе с криминалистами.

– Передайте ему мое распоряжение - немедленно вызвать к дому спецотряд и связаться со штабом Национальной гвардии, пусть будут готовы к усмирению толпы.

– Вы думаете, возможны беспорядки? - испуганно спросил Джастин.

– Нет, не думаю, но мы должны предусмотреть любое развитие событий. Я подъеду через десять минут к запасному входу. Встречайте…

Генри сел в машину и, когда она, поднявшись на гравиподушке, помчалась к дому депутата, набрал код связи с Дворцом Наций на Земле.

Фирсов выслушал сообщение молча.

– Что мне делать, Влад? - спросил Генри.

– Ты знаешь, - ответил советник. - Твоя задача - локализовать очаг нестабильности. Любыми средствами. Подключай все свои связи, бросай в бой все резервы. Нужен один сильный удар. Пусть для обывателей он и будет выглядеть как перестраховка, поверь, иначе нельзя.

– Ты думаешь, это остановит противника?

– Нет, это отпугнет его от Марса. Нам необходимо выманить врага на открытую местность. Пока он прикрывается мирными жителями, мы почти бессильны.

– Террористы не воюют в поле.

– Террористы - нет, а захватчики - да. Рано или поздно им приходится выходить на прямую видимость. Наша задача - вынудить их сделать это как можно раньше. Действуй, Генри. Ты меня никогда не подводил, надеюсь, так будет и сейчас.

– Я отобью любую атаку, Влад.

– Будет здорово.

– Обещаю… …Оставшиеся семь минут пути Олаф потратил на раздачу ценных указаний самым разным специальным службам и секретным агентствам Марса. Председателя Совета понимали с полуслова. Особенно когда это слово было «неограниченный». Далее следовало в зависимости от потребностей нанимаемого: «доступ к секретным базам данных», «банковский кредит», «срок лицензии» и так далее. К моменту прибытия Олафа в дом Вульфсона продались все, кто до сегодняшнего дня не был куплен правительством и лично председателем Генри. Отныне на всем Марсе не осталось ни одного квадратного дюйма поверхности, не контролируемого людьми председателя. Если убийцы-провокаторы еще не улетели с планеты, они попали в мышеловку… …Начальник марсианской полиции комиссар Рипли - грузный, но энергичный и в условиях марсианской гравитации весьма подвижный - встречал председателя у задней двери особняка. Секретарь Джастин маячил в просвете коридора. Вид у обоих был деловой и сосредоточенный. От растерянности секретаря не осталось и следа, а полицейский, похоже, и вовсе не умел сомневаться. Как любой марсианин, он был уверен, что всегда и во всем прав, хорошо знает свою работу и сумеет разрешить любую проблему. Эта вера в собственную исключительность досталась коренным жителям планеты в наследство от Империи, вместе с поныне формально действующим статусом Имперского доминиона. Звучало это громоздко и противоречиво - доминион СДИ, ассоциированный в состав Объединенных Наций Земли, но не более, чем название самой давно исчезнувшей метрополии. Ведь Северо-американская Империя упорно величала себя Демократической. Абсурдное сочетание, но марсиане им по-прежнему гордились и вели себя как истинные подданные великой державы.

Генри, на три четверти землянин, был равнодушен ко всем этим играм в имперское самосознание, но никогда не пытался кого-либо переубедить. Отчасти национальная гордость марсиан была ему на руку. Эту особенность можно было успешно использовать в политических целях.

– Проклятый рассадник, - вместо приветствия утробно пробурчал Рипли.

Генри прекрасно понял, что он имел в виду. Полицейский намекал на то, что преступление в этом доме - дело рук земных террористов.

– Меня интересуют мотив и орудие убийства, - не реагируя на его реплику, заявил Олаф.

– Мотив известный, сэр, - пожал плечами комиссар. - Это же был Вульфсон! Но я не могу ограничиваться лишь «заказной» версией. Как варианты: маньяк и терроризм. Но все-таки на первое место я бы поставил политическую подоплеку.